Амина копошится в коробках с тканями адире на рынке Алаби, пока ее мать, Ифеома, торгуется с клиенткой из Виктории-Айленд. «Три тысячи за пять метров? Ты хочешь оставить моих детей голодными?» — хрипит Ифеома, размахивая рукой с облупившимся голубым лаком. В углу лавки валяется потрепанный альбом с фото отца Амины — он погиб два года назад, когда бетонная плита сорвалась на стройке Тунде Деле,
Мартин, рыжебородый рыбак из Тронхейма, каждое утро проверял сети на краю фьорда, пока его сестра Ингрид не приносила кофе в жестяной кружке. «Опять полпуста», — бурчал он, вытряхивая пару тресок. В порту шумел рынок: Эйнар, их отец, торговался с поварихой из кафе за цену на камбалу. Внезапно приехали люди в оранжевых жилетах — геодезисты из Осло. «Здесь будет завод по опреснению», — сказал
В Киеве, в общаге на левом берегу Днепра, Олег Коваль чинит треснувший чайник, пока соседка Ира Лисенко переписывает конспекты химии. Утром они сталкиваются на кухне: «Опять свет вырубили», — бормочет он, нащупывая в темноте пачку «Примы». Ира смеется: «Вчера Володя с пятого этажа кипятком трубы отогревал — может, помочь?» Днем Олег мотается на завод «Электронмаш», где вытачивает детали для
Аня, в засаленном халате с выгоревшими пятнами от кислоты, роняет пробирку с фиолетовым осадком. Дима, толкаясь плечом, ловит её за запястье, но стекло уже бьётся о бетонный пол лаборатории №3 химфака МГУ. «Опять ты как слон в посудной», — шипит она, выдёргивая руку. Вместо ответа он тычет пальцем в дымящуюся лужу: жидкость шипит, превращаясь в гель, который ползёт по щелям, оставляя на металле
Лера застряла в гидропонном модуле, пытаясь прочистить засор в трубе с аэропоникой. Её пальцы скользили по холодному пластику, оставляя следы на запотевшем шланге. "Опять эти водоросли забили фильтры", — бросила она через плечо Кириллу, который возился с датчиками давления у резервуара. Он фыркнул, вытирая пот со лба обшарпанным рукавом комбинезона: "Говорила же — не повышай
Эмилио Мора разгружает бочки с краской в гараже на окраине Бойл-Хайтс. Карла, его сестра, царапает ногтем по металлической поверхности — под слоем синей эмали проглядывает белый порошок. «Опять переборщил с ацетоном, — бросает она, закидывая пакет в холодильник с табличкой *María’s Catering*. — Клиенты вчера звонили, жаловались, что грузовик воняет бензином». Эмилио хрипло смеется: «Скажи, что
В провинции Юньнань, 17-летняя Сяо Линь каждое утро торгует на рынке специями, пока её мать, Вэй Цин, ругается с поставщиком риса. «Линь, ты опять забыла купить соевый соус?» — кричит Вэй, поправляя грязный фартук. Девушка прячет под прилавком потрёпанный блокнот с набросками горных духов — с детства она видит тени среди тумана, окутывающего деревню Лунцюань. Единственный, кто верит её историям,
Джоуи Палламино, 24 года, каждое утро берет кофе навынос в закусочной "Марио" на углу 15-й улицы в Бруклине. Работает младшим аналитиком в страховой компании «Веритас», заполняет таблицы в подвальном офисе с запахом плесени. По четвергам звонит тете Марсии — та всегда спрашивает, когда он женится. В среду, 11 октября, получает смс: "Папа умер. Приезжай. Марсия". В голосовой
Кайто Хироши, бывший курьер на модифицированном мотоцикле с треснувшим фаркопом, тормозит у закопченного ларька с раменом в районе Синдзюку. Он скидывает шлем с граффити в виде кобры, заказывает лапшу с двойной порцией свинины и получает смс: *"Пакет у Мико. Не опаздывай"*. Мико, в кислотно-розовом парике и с татуировкой в виде QR-кода на шее, передает ему черный чемоданчик в подпольном
Джо Армстронг, бывший солдат с татуировкой дракона на плече, копался в ящике с устаревшими картами в своей хижине на окраине Манилы. Через открытое окно доносился запах жареной рыбы и крики уличных торговцев. Внезапно дверь распахнулась — на пороге стоял Кёртис, его старый напарник, в потёртой камуфляжной куртке. «Лаборатория Широ снова работает, — выдохнул он, бросая на стол фотографию с
Джеймс Хартли, писатель из Бруклина, три месяца не мог закончить роман о художнике-неудачнике. Вместо этого он копался в архивах нью-йоркской библиотеки, собирая вырезки о нераскрытых убийствах 90-х. На обороте фотографии жертвы с перерезанным горлом он нашел карандашный номер — 14-значный код турецкого региона. «Ты думаешь, это ловушка?» — спросила его жена Сара, разбирая почту с квитанциями за
Патрик Брэден, рыжий паренек из ирландской деревни Тайрин, с детства крадет мамины помады и шьет платья из занавесок. Его приемный отец-священник, отец Лиам, швыряет в него библией: «Этот дьявольский блеск на губах – позор для прихода!» Патрик сбегает в Лондон, называет себя Кэйджен и вливается в компанию уличных артисток. В кармане – фото матери-монашки, бросившей его в детстве; он везде
