Шейн, сортируя коробки в подсобке почтового отделения Денвера, натыкается на пожелтевший конверт с пометкой «Капитан Джеймс Уилфорд, 1945». Рита, поправляя очки, замечает: «Там в углу пятно — похоже на кровь. Может, фронтовое письмо?» Они подключают Оливера, который копается в военных архивах библиотеки, выискивая упоминания о роте «С». Норман, вечно жующий бублик у терминала, находит в базе
Лиам, долговязый парень в очках с толстыми линзами, каждое утро разбирал пачки писем в подвале почтового отделения на окраине Ванкувера. Его коллега Эмили, вечно вязавшая синий шарф между сменами, однажды нашла конверт 1987 года с адресом «Джеймс, угол 12-й и Кембридж». Вместо того чтобы отправить в архив, они с Лиамом поспорили за чашкой холодного кофе: она настаивала найти адресата, он —
Агата Кацухира, парень с пустым взглядом и привычкой молчать на уроках, получает смс от Сонодозаки — девчонки в лабораторном халате. "Приходи на стройку за школой. Тут интереснее, чем в твоих учебниках". В полуразрушенном здании он натыкается на Нико, которая снимает всё на старую камеру VHS, и Тэнгэцути, вертящего складной нож. "Вы — часть эксперимента", — Сонодзаки щелкает
Джейк в кожаном пальто с оторванным рукавом прячет сигареты под скамейкой у школы, пока охранник Грэм щурится в его сторону. Миа, закинув рюкзак с баллончиками краски на плечо, толкает его локтем: *«Опять засветишься — вызовут твоего старика»*. Они сбегают через дыру в заборе к полузаброшенному парку, где Карлос тренирует сальто через ржавые трубы. Его кроссовки со следами клея от плакатов,
Элиф, 19 лет, каждое утро перебирала струны саза в тесной комнатке над кафе «Халич» в районе Кадыкёй. В окно врывался запах жареных каштанов с улицы Истикляль, а соседский кот таскал куски симита из её сумки. «Опять не спишь?» — хрипел Джем, владелец кафе, задвигая стул с скрипом. Он, бывший ударник, теперь чинил старые граммофоны и ворчал на клиентов, заказывающих ракы без закуски. По вечерам
Эмир ковырял засохший клей под ногтями, сидя в душной мастерской возле Гранд-базара. За окном уличный торговец орал про свежий симит, а Лейла втиснулась в дверной проём с потрёпанным альбомом для зарисовок. «Твой дед чинил ковёр с медальоном Хюррем? — спросила она, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. — В архивах университета нашли фотографию 1932 года». Пока он разворачивал свёрток с
Эдже, в потёртой кофте с выцветшими звёздами на рукавах, каждое утро пересчитывала мелочь у лотка с симитами возле школы. Её бабушка, Зейнеп, оставляла на столе записки вроде *"Чай в термосе, сахар уже положила"*, пока сама уезжала на фабрику. В том же районе, за ржавым забором стадиона, Эмир в чёрной куртке с капюшоном бил по мячу, пока тренер не орал: *"Думаешь, в Суперлигу
Эмир, парень в потрёпанной куртке с капюшоном, каждое утро разгружал мешки с мукой в пекарне «Симас» на окраине Стамбула. Запах жареных каштанов с уличной жаровни смешивался с дымом его сигареты, пока он прятал от хозяйки сколоченные за день монеты в жестяную коробку из-под печенья. Лейла, студентка консерватории, в тот вечер уронила ноты в лужу у трамвайных путей на улице Истикляль — Эмир
Али коптит руки машинным маслом в гараже отца на окраине Стамбула, пока Зейнеп втихаря снимает золотое кольцо с надписью *"Sabır"* — подарок жениха, которого она никогда не видела. Ее отец, Мурат-ага, разбивает чашку с кофе об плитку в гостиной, узнав, что дочь пропустила встречу с семьей бизнес-партнера: *"Ты думаешь, я старые долги автомеханикам прощаю?"* Али застает Зейнеп
Радж, парень в застиранной оранжевой жилетке, сортирует грузы в ангаре аэропорта Чаттрапати Шиваджи. Его друг Викас, с масляным пятном на подбородке, ковыряет отверткой в двигателе старого «Боинга-737». «Смотри, опять эти коробки с наклейкой «Специи» из Гоа, — бормочет Радж, перебрасывая ящик на тележку. — Внутри не карри пахнет, а пластиком». Вечером, за чаем с кардамоном у ларька Шанти, Викас
В Бостоне семья Хокинсов — Кэтрин, подростки Калеб и Софи — пытается сохранить видимость порядка после гибели отца, Томаса, мэра города. В гараже их особняка на Акации, 34 Калеб натыкается на ржавый тесак с засохшей кровью на лезвии: *«Мама, это папино?»* — спрашивает он, пряча находку под старыми газетами с заголовком *«Серийный убийца: жертва №9 найдена в парке Ривертон»*. Софи рисует в
Джейми Морроу, 17 лет, втискивает потрепанные ковбойские сапоги в рюкзак с наклейкой ржавого трактора. Каждое утро перед школой она тайком пробирается через задний забор ранчо «Белый шквал» в Неваде, где тренируется на старом мотоцикле с кожаным седлом вместо сиденья. «Опять масло на юбке?» — хрипит её дядя Клайд, вытирая руки об ветхую фланелевую рубашку, когда она пытается незаметно
