Игорь, сварщик из Подольска, обнаружил потрёпанный кейс с пачками евро, засыпанными хвоей, когда искал подберезовики за заброшенной дачей Рыжовых. Вместо того чтобы звонить в полицию, спрятал деньги в старый холодильник в гараже, прикрыв сверху банками с огурцами. Дома жена Ольга, медсестра в детской поликлинике, сразу заметила грязь под его ногтями: «Опять в лес шастал? С Катькой уроки делать
Игорь Громов, капитан с сигаретным голосом, сидит в кабинете на Ленинградке, разбирая папку с фотками размытого силуэта у гастронома «Рассвет». На столе — треснувшая чашка с чаем, крошки от сушек. Лера, новенькая стажёрша в очках с толстыми линзами, тыкает в монитор 2003 года: «Тут в Камергерском переулке камеры ловят шумы, как из-под земли». За окном слякоть, на подоконнике — засохшая ветка
Игорь Петрович, следователь с пятном чая на галстуке, разбирает бумаги в кабинете, пахнущем табаком и пылью. Его стажёр Анна, в берете и поношенном плаще, приносит вызов на очную ставку — кража меча XVII века из запасников Эрмитажа. Свидетель, сторож дядя Миша, тычет пальцем в реставратора Ольгу: «Она с немцем темным шастала, я видел!» Ольга, поправляя очки, шипит: «Ваш немец — студент-практикант
Арджун, индийский шахтер из Джаркханда, каждое утро завязывает потрепанный платок на лице, чтобы пыль не въедалась в легкие. Его жена Майя в хижине из гофрированного железа жарит папад на керосинке, приговаривая: «Снова в ту же дыру? Хоть бы премию дали за переработки». На шахте, где бетонные опоры скрипят под весом пластов, Арджун натыкается на трещину с синим минералом, светящимся в темноте.
Саи Шринивасу Атрее, сотруднику отдела по борьбе с экономическими преступлениями, каждый вторник приходится объезжать рынок Бхолакапур в Хайдарабаде, проверяя счета мелких лавок. Его жена, Прия, оставляет в холодильнике тарелку поха с куркумой, но он вечно забывает взять ее, торопясь на утренний брифинг. В офисе на третьем этаже, с треснувшим кондиционером, коллега Раджеш тычет пальцем в экран:
Эдгар Блэйк, инспектор из Лондона, приезжает в портовый городок Уитмарш на расследование кражи партии меди с местной верфи. Его встречает мэр Генри Колтресс — мужчина в помятом пиджаке, пахнущий виски, — который настаивает, что дело пустяковое: *«Там пара бочек, недосчитались. Зачем вас из столицы тревожить?»*. Эдгар замечает царапины на дверях склада и обрывки синей ткани на гвоздях — как от
Эдмунд, худощавый наборщик в лондонской типографии, каждое утро поправлял очки, заляпанные свинцовой пылью. В кармане его вытертого пиджака лежала потрепанная тетрадь со стихами, которые он читал только Джеку — другу детства, вернувшемуся из Сиднея с шрамами от парусов на ладонях. «Твои строчки — как те бутылки, что мы бросали в Темзу, — сказал Джек, разминая пальцы после разгрузки ящиков в доке.
Алиша, в потёртой кожаной куртке, разгружает подносы с кофе в задымлённом кафе у вокзала Гамбир. Её третий глаз, спрятанный под чёлкой, дёргается, когда сквозь шум посетителей пробивается плач ребёнка-призрака в полосатой футболке. Брат Димиас, засыпающий над учебником по анатомии в углу, ворчит: «Опять твои «друзья»? Мне завтра экзамен по гистологии». Ночью они пробираются в заброшенный торговый
Игорь Соколовский, частный детектив с потрёпанным кожаным портфелем, сидел в своём офисе на улице Куйбышева. Холодный ноябрьский ветер стучал в окно, а обогреватель трещал, но не грел. На столе — папка с фотографиями Виталия Коршунова, владельца стройкомпании, пропавшего после сделки с китайскими инвесторами. «Деньги ушли через обменник на Уралмаше, — сказал по телефону Максим, бывший коллега из
Владик, бывший вор-карманник, застрял в Екатеринбурге после того, как слил полиции схему сбыта краденых телефонов. Его мать, Людмила Петровна, каждый вечер ставит на стол щи с салом, приговаривая: «Ешь, пока горячее. Опять с сигаретами в подъезде торчишь?» Он крутит в руках билет на автобус до Тюмени, спрятанный под ковриком в прихожей. На районе уже шепчутся: рыжий Сергей из «Братвы» ищет его,
Лира Морган, 17 лет, переезжает в портовый городок Мартас-Винъярд после исчезновения отца-океанолога. В старом доме со скрипучими половицами, пропахшем солью и плесенью, она находит его записную книжку с координатами и пометкой *«Голос в воде — не ветер»*. Итан Кроу, друг семьи с татуировкой якоря на шее, вручает ей коробку с личными вещами отца: «Тут каждый камень знает, как хранить чужие
Оля перебирала коробки с таблетками в аптеке за стеклянной витриной, замечая, как Наталя в засаленном плаще толкала дверь, вытирая сапоги о рваный коврик. «Снова задерживают зарплату, — бросила она, доставая из сумки смятый конверт. — Маме нужны эти капельницы, а я не могу…» Ира, в растянутом свитере, сидела на кухне, разливая чай в треснувшие чашки: «Да продадим уже дом. В Польше хоть за пару
