Кирилл, парень из Архангельска, разбирает коробки в доме после смерти матери. Среди старых счетов и фотографий находит конверт с письмами отца, Игоря Львовича, пропавшего в арктической экспедиции 1998 года. В углу одной страницы — карандашный эскиз ледокола «Полярная звезда» и обрывок фразы: «…не могли вывезти из-за льдов, но документы в трюме…». В Москве, в подвале Ленинской библиотеки, Артем,
В Манчестере, под постоянным дождем, Клара подбирает разбитую кассету у входа в магазин *Red Note Records*, где работает. Ей звонят: «Твой радиоприемник опять ловит войну 40-х», — смеется Лиам, её сосед, рисуя на кирпичах фабрики *Ironworks* жёлтую птицу — свой знак «Крапивник». Ночью они взламывают дверь в офис застройщиков *Blackthorn Group*, крадут документы о сносе района Анкоутс. «Здесь
Анна, в потёртом пальто с капюшоном, толкалась в очереди у булочной на Литейном. Перед ней мужик в ватнике спорил с продавщицей из-за нормы хлеба на талон. Внезапно кто-то тронул её за локоть — парень в замасленной спецовке, с торчащим из кармана ключом на цепи, молча указал на своё место. «Спасибо, — пробормотала она, разглядывая его обожжённые пальцы. — Ты с завода «Красный выборжец»?» Он
Элен Дюваль, тридцать два года, в пятнистом платье с выцветшими манжетами, перебирала письма в комнате над конюшней в усадьбе Грейстоун-Холл. Ее работодатель, сэр Эдмунд Картер, запретил учить детей французскому: *«Мой сын не станет щебетать, как парижский клерк»* — но девочка, Лидия, десяти лет, тайком выпрашивала уроки, пряча тетрадь под чехлом рояля. По вечерам Элен спускалась в деревню за
Николай «Коля» Семенов, бывший солдат с шрамом через бровь, разгружает ящики на мурманском рыбном рынке. Его сестра Ирина, лаборантка на заводе по переработке трески, три дня не отвечает на звонки. В кармане старой армейской куртки Коля находит гильзу с гравировкой *«СВ-12»* — такие он видел у бойцов из «Северного волка», полузабытого отряда, расформированного после истории с контрабандой
Эдмон Дантес полон надежд — он получил звание капитана и готовится к свадьбе с возлюбленной Мерседес. Но его счастью завидуют враги, которые плетут интригу, обвиняя его в бонапартизме. Без шанса оправдаться Эдмона отправляют в мрачный замок Иф, лишая всего, что он любил. Десять лет одиночного заключения становятся пыткой. Он балансирует на грани безумия, пока однажды не встречает в своей тюремной
В подсобке клуба «Маленький клуб» на улице Брикстон Рут Эллис, поправляя чулок с дыркой на коленке, прикуривает сигарету от лампы. Дэвид Блэйкли, в смятом костюме, тычет пальцем в её грудную клетку: *«Ты опять смотрела на того бармена?»* Она отмахивается, пряча под стойкой окровавленный платок — следы вчерашней «ссоры» в отеле «Глендаль». По дороге домой, мимо витрин с дешёвыми шляпками, Рут
Наталья, студентка биофака, каждое утро пересаживается с оранжевой ветки на синюю у «Парка Победы», чтобы успеть на лекцию по генетике. Вторник начался с опоздания: пока она пыталась застегнуть сломанную молнию на рюкзаке, Александр, парень с соседнего потока по робототехнике, случайно толкнул её плечом, пролив капучино на конспекты. «Ты вообще смотришь, куда идешь?» — вырвалось у Натальи, пока
Эмиль Лафарж чинит сети в сарае за домом, пока его лодка «Мариэтта» ржавеет на причале Портсáлла. Вчерашний улов – три коробки скумбрии, хотя раньше заполнял трюм за пару часов. В баре «Ле Ке́» Луиза Бертран, в синей куртке с пятнами охры на рукавах, рисует волнорез, заваленный пустыми ракушками. «Они строят новый причал для яхт», – говорит ей официантка Амели, ставя кофе с подтеком на край
Поль Моро, слесарь с завода в Рубе, обнаруживает в цеху коробку с документами о сокращениях. Вместо того чтобы отнести начальству, он прячет ее под старым мотоциклом «Ява» в гараже, где по вечерам чинит велосипеды соседей. Его жена Лена, парикмахер в салоне «Élégance», за ужином из тушеной капусты с колбасой замечает: «Ты воняешь мазутом, даже вино не перебивает». На следующий день Поль
Лена Браун, криминалистка с обгоревшими краями ногтей от постоянного курения, нашла в кармане жертвы ключ от почтового ящика на вокзале Zoo. Тело лежало в переулке за баром «Zum Spätkauf», где по четвергам играли гаражный панк. «Опять эта же вонь — миндаль и гнилые яблоки», — пробормотала она, доставая диктофон. В блокноте мелькнула запись: *«17:30, звонок от неизвестного — спросил про зеленый
Артём вышел из ржавой «Лады» возле покосившегося забора с облупившейся синей краской. Николай Петрович, его отец, сидел на крыльце, чинил корыто с протечкой. «Ты ж в Москву уезжал, на кой вернулся?» — спросил он, не поднимая глаз. Артём потрогал облупившуюся табличку «ул. Колхозная, 12», кивнул на треснувшее окно в сарае: «Крышу тут перекрыть надо, да и не только». Из-за соседского огорода
