София, 22 года, разливает эспрессо в кафе на Via Margutta. Рука дрогнула — блюдце упало, осколки впились в плитку с трещинами. «Scusa, scusa!» — бормочет она, вытирая фартуком капли с ботинок клиента. Лука, 27, в краске под ногтями и рваном свитере, поднимает осколок с пола. «Ты похожа на ту девушку с витража Санта-Мария-сопра-Минерва», — говорит, не глядя. Потом приносит ей акварель: София за
Лайам Грейвз, бывший сотрудник MI6 с шрамом над левой бровью, сидит в задымленном пабе «Красный Лев» на окраине Бристоля. Он листает смятые фотографии Милли Блэк — рыжеволосой девушки в потёртой кожаной куртке, которая три дня назад украла чемодан с данными о подпольных сделках лорда Чедвика. «Она не выйдет на связь через обычные каналы», — бормочет его напарница, Эмили Ренн, разливая холодный
Леонардо Раскин, студент-философ с выцветшей татуировкой ангела на запястье, рылся в коробке с дешевыми изданиями у букиниста на площади Кампо-де-Фьори. Под потрепанным томиком Петрарки он нашел конверт с письмом на русском — чернила расплылись, подпись неразборчива. «Это не ваш уровень любопытства, — прошипела рыжая девушка в кожаной куртке, выхватывая конверт. — Ваш друг Алессандро спрашивал
Эмир, худой парень в засаленной куртке, копался в двигателе «Тофаша» 1987 года в полуразрушенном гараже за рынком Кадыкёй. Его сестра Айше, перебирая старые радиодетали на полке, бросила через плечо: «Снова будешь вонять бензином до утра? Мама уже третью ночь суп в холодильнике ждёт». Он вытер руки о штаны, достал из кармана смятый конверт — счет за аренду гаража с красной печатью «Просрочено».
Кирилл Сомов, хирург-травматолог с тремя годами стажа в горбольнице №17 под Екатеринбургом, каждое утро начинал с попытки починить кофе-машину в ординаторской. «Опять жмых забил», — бормотал он, выковыривая ложкой спрессованный порошок, пока за спиной грохотали тележки с завтраками. В палате №306 лежал мальчик, Витя Гусев, с переломом бедра из-за аварии на заброшенном карьере — Кирилл трижды
Кирилл, механик из сервиса на Уралмаше, в пятницу вечером копался под капотом «девятки», когда Лера в кожаной куртке внаглую припарковала отцовский X5 прямо у ворот. «Слушай, ты ж вздрючишь движок, тут масло сливают», — бросил он, вытирая руки об рваный свитер. Девушка вытащила пачку тысяч из джинсов: «Через три часа гонка у «Красного коня». Ты или будешь моим штурманом, или я сама въеду в
Лука, 72-летний вдовец из Неаполя, находит в коробке от печенья *Mulino Bianco* пачку писем 1968 года, адресованных ему. Отправитель — Мария, соседка по дому, которая исчезла после студенческих протестов. Чернила выцвели, конверты пахнут лавандой и пылью. «Опять на чердаке копошишься?» — кричит снизу соседка Джулия, пока Лука спускается по лестнице, прижимая письма к пиджаку. Он берет билет на
Ли Мин, дочь рыбака из деревни Шаотан, нашла в пещере за грудой сетей потёртую карту звёздного неба с отметкой «Врата Рассвета». Её младший брат Сяо Вэй, разбирая старые журналы в заброшенной обсерватории, обнаружил: координаты совпадают с маяком на скалах Чжухай. «Там могут быть ответы», — сказала Ли, пряча карту в жестяную коробку из-под печенья, пока их отец чинил лодку, ворча про сломанный
Сергей Гордеев, бригадир шахты в Краснотурьинске, находит в конторе папку с подклеенными накладными. Вместо отчетов о ремонте вентиляции — распечатанные переговоры из мессенджеров: *"Крестик в четвертом штреке завтра — там газ. Оформим как несчастный случай"*. Руки трясутся, но он снимает на телефон каждую страницу. В гараже, пахнущем бензином и старыми покрышками, прячет флешку в
Эмир, инженер с облупленными чернильными пятнами на пальцах, каждое утро объезжал стройки в районе Балат на потрескавшемся мопеде. На участке у Галатского моста он заметил трещины в несущих балках, замазанные свежей штукатуркой. «Смотри, Али, — тыкал он в отчет прораба, — здесь арматура 12 мм, а в спецификации 18. Кто подписал?» Али, жуя симит, буркнул: «Ты же не дурак. Закрывай глаза — получишь
В поселке Геологова, за Полярным кругом, инженер-нефтяник Сергей Кравец натыкается на торчащие из мерзлоты бивни, копая траншею для трубопровода. Рядом — разбитая бутылка *Клинского*, обрывки кабеля. Он звонит палеонтологу Лидии из Новосибирска, которую когда-то встречал в экспедиции: «Тут костища торчат, как в музее. Или мне кажется?» Лидия прилетает на рассыпающемся Ан-2, везет с собой японский
Лиза Брэкен, менеджер по продажам из Филадельфии, три года копила на первый взнос за дом, пока её муж Марк, сантехник, не обнаружил в ящике стола пачку неоплаченных счетов. «Опять электричество подорожало на сорок процентов», — прошептала она, перебирая бумаги с треснувшим экраном телефона в руке. Марк, пахнущий средством для прочистки труб, предложил рискнуть: их старый друг Эдди Гарза звал
