Ли Вэй, пятнадцатилетний паренёк в заляпанной маслом куртке, копался в двигателе старого мотоцикла в мастерской отца, когда услышал крики со стороны рынка. Его подруга Мэйлин, в розовом фартуке с пятнами от манго, метнула в него перезрелым плодом: «Опять проспал! Говорила же — сегодня в храме земля треснула». В трещине у подножия горы Дафэн они нашли обломки каменной плиты с высеченным драконом.
Алина, 28 лет, работает верстальщицей в рекламном агентстве на окраине Москвы. Каждое утро она покупает кофе с корицей в ларьке у станции «Ботанический сад», опаздывая на маршрутку из-за вечно спутанных шнурков на ботинках. В четверг, когда лифт в её хрущёвке снова застрял, она встретила Олега из 54-й квартиры — он нёс мусорный пакет, из которого торчали пустые банки «Балтики». «Опять ЖЭК обещал
В Лидсе, на тренировочном поле с потрескавшимся асфальтом, полузащитник Маркус Смит отрабатывает удары по воротам, пока тренер Джимми Уэллс с сигаретой в зубах кричит: *«Опять в штангу? Шотландцы тебя сожрут завтра!»*. В раздевалке пахнет мокрым термобельём и спортивной мазью. Капитан Эллис Джендж, заматывая колено эластичным бинтом, бросает Маркусу пачку льда: *«Хватит тупить — тут не школьная
Ванина Галлетти, в строгом сером пиджаке с потёртыми локтями, копалась в бумагах на столе, заваленном пустыми стаканчиками от эспрессо. В порту Катании на рассвете нашли тело Антонио Риналди — рыботорговца с перерезанным горлом и серебряным кинжалом в груди (на рукояти выгравирована голова льва). Марко, сержант с вечным пятном от кофе на рубашке, бросил ей через плечо: «Опять твой район,
Ээро, финский программист с облупившимся стикером «Linux» на ноутбуке, каждое утро топчет снег у входа в хельсинкский коворкинг «Лохи». В кармане — леденцы от кашля, которые он грызет вместо завтрака. Лиам, его американский коллега из Бруклина, звонит через зашифрованный мессенджер: «Серверы в районе Сувилахти перегрелись. Ты вообще спал?» Ээро, разглядывая узоры на замерзшем окне, бурчит: «Не до
Катя стояла возле синей ветки метро «ВДНХ», сжимая в руке смятый чек из «Перекрёстка», куда Сергей раньше заходил за энергетиками перед работой. Под курткой торчал край шарфа, который он забыл у неё прошлой зимой — красно-белый, с вытянутыми петлями. «Ты точно уверена, что он тут появится?» — спросила Лена в трубке, пока Катя прятала лицо от порывов ветра, гнавшего по асфальту жёлтые листья. «Он
Сергей, водитель 67-го автобуса, каждое утро протирал лобовое стекло тряпкой с въевшимся запахом мазута. В гараже за «Лентой» он случайно заметил, как Николай Петрович, его начальник с родинкой на виске, волочит за ноги тело в комбинезоне с логотипом ЖЭКа. «Серега, подержи калитку», — бросил тот хрипло, перекидывая окровавленную перчатку в сугроб. Дома в девятиэтажке на Молодёжной, 14 Сергей
Эмили, рыжеволосая стажерка в книжном магазине «Квертис» на Брик-лейн, каждое утро протирала пыль с потрепанных обложек викторианских романов. В четверг, когда ливень залил тротуар у вокзала Паддингтон, она столкнулась с Джеймсом — парнем в заляпанном краской комбинезоне, который пытался удержать зонтик и коробку с инструментами. «Бумажные пакеты и дождь — худший дуэт», — пробормотал он, подбирая
Ли Чэнь, старший менеджер в шанхайской IT-компании «Хуалянь», каждое утро начинал с проверки отчетов в кабинете с треснувшим стеклом на окне. Его помощница Сяо Мэй, девушка в очках с царапиной на левой линзе, приносила ему черный кофе без сахара, но 12 марта случайно пролила его на схему нового проекта. «Это… "Золотой дракон"? — спросила она, вытирая лужицу салфеткой с логотипом кафе
Аравинд копался в старом сундуке на чердаке, вытащил потрепанный дневник деда с зарисовками костей, обведенных красными чернилами. «Найди те, что с трещинами вдоль ребер», — прошептал он, перебирая грудные клетки коз и коров на рынке Мумбаи. Мира, его сестра, помешивала в казане бульон из куркумы и имбиря, бросила в кипяток обглоданную лопатку. «Они должны раствориться до рассвета, иначе яд не
Кайл, механик с обветренными руками, каждое утро чинил насосы на опреснительной станции в пригороде Сиднея. Его соседка Мира, биолог в потёртом полевом жилете, собирала пробы воды из пересохшей реки Парраматта, где из ила торчали ржавые велосипеды. «Опять уровень солёности зашкаливает», — бросила она, вытирая о джинсы спектрометр, пока они пили кофе в закусочной *Bundy’s*. За столиком подросток в
Лукас, электрик с обгоревшими пальцами от паяльника, находит в подвале общежития на Штральзундерштрассе коробку с письмами покойного отца. В них — схема тоннеля под заброшенным доком на Шпрее, помеченная датой за неделю до его исчезновения в 89-м. «Тут всё вранье, — бормочет он, разглядывая карту, где док обозначен как пустырь. — Эрих не мог просто взять и сдохнуть от водки». Анна,
