Зинаида, в засаленном фартуке и стоптанных тапках, выгружала банки с тушенкой из ржавой «Таврии» во двор своего дома на окраине Каменца-Подольского. Ее дочь Оксана, в рваных джинсах и с сигаретой в зубах, вытирала пыль с фотографии отца, который ушел пять лет назад к «той стерве из Житомира». «Съеду в Киев, мам, хоть на мойках буду работать — тут даже Wi-Fi тупит», — бросила Оксана, пнув ногой
Ливио, 16 лет, живет с отцом Марчелло и сестрой Софией в портовом городке под Генуей. Каждое утро они чистят ящики для рыбы возле причала, где пахнет солью и гниющими водорослями. Марчелло, обветренными руками перебирая сети, бросает: «Вчера треска порвала половину — до рассвета не управимся». Ливио, вытирая лоб рукавом, достает из рюкзака потрепанный учебник по биологии — завтра контрольная, но
Эмили Картер, бывшая медсестра из Бристоля, каждое утро заваривает чай в синей керамической кружке, которую купил её покойный муж Мартин. В ящике кухонного стола лежит нераспечатанное письмо от страховой компании — она боится его открыть. В среду, забирая сына Джейка из школы, она замечает мужчину в чёрном пальто, который фотографирует их через окно автобуса. «Ты уверена, что не перепутала?» —
Лиза, владелица крохотной цветочной лавки на Гороховой улице, нашла в кармане пальто покойной клиентки засохший василёк. "Его не было в её последнем заказе", — пробормотала она, перелистывая потрёпанный альбом с викторианскими флористическими таблицами. Следователь Дмитрий Волков, ёжась от сквозняка в неотапливаемом морге, достал из планшета фото жертвы: женщина лежала в луже воды с
Александр Бурдашев, слесарь третьего разряда с завода «Прогресс» в Нижнем Тагиле, обнаружил в цеху бракованные детали для тракторов. Его начальник, Виктор Петрович, в кабинете с потрескавшейся краской на дверях, швырнул папку на стол: «Опять косячишь? Думаешь, премию дам за халтуру?» Саня, вытирая руки об промасленную ветошь, пробормотал: «Это не мои смены, станок барахлит». Дома, за столом с
Инспектор Викрам Сингх, затянутый в помятый коричневый пиджак, копался в папках с делами на третьем этаже участка в Ченнаи. Кондиционер гудел, но не спасал от липкой влаги — на столе засохшее пятно от чая масала, рядом валялись билеты на автобус и квитанция из аптеки. Его напарница, Аша Менон, ворошила пальцем экран телефона: «Смотри, вчерашний взлом на RK Nagar — тот же почерк: замок вскрыт, но
Линь Юйчэнь и Чэнь Хао каждое утро встречались у ларька с чаем с молоком возле станции Zhongxiao Dunhua. Он брал черный чай без сахара, она — с жасмином и тапиокой. «Опять проспал лекцию?» — спрашивала Линь, вытирая капли с стакана салфеткой с логотипом сети. Чэнь молча протягивал ей коробку с дангао, купленным на ночном рынке Шилинь. Они шли через парк Даань, где старухи в широких шляпах
Эда, в потёртой кожанке и с подрамником под мышкой, мчалась на скутере через переулки Стамбула, опаздывая на смену в кафе «Nar». Серкан, щёлкая замком Audi A5, поправлял галстук перед лекцией в университете. Их столкнула сделка: он — чтобы отвязаться от навязчивой невесты, она — чтобы оплатить долги тёти Фериде. «Договор на полгода, никаких реальных чувств», — упёрлась ладонями в стол Эда, когда
Артуро Кастро, застрявший в съемной квартире на окраине Лос-Анджелеса, три дня подряд получает одинаковые смс от агента Луиса: «Корпорация “ГринФуд” ждет ответа по рекламе. Они хотят, чтобы ты танцевал в костюме авокадо». Артуро, разминая затекшую ногу после пробежки вокруг мусорных баков, звонит Луису: «Слушай, может, предложишь им авокадо в стиле нуар? Я в плаще, под дождем...». Луис молчит,
Арина, начинающая дизайнер мебели из Екатеринбурга, соглашается на контракт с Максимом, владельцем строительной фирмы, чтобы он помог ей с долгами за квартиру. Они подписывают документы в кафе на Тверской: он ставит подпись красной ручкой, она нервно перебирает брелок в виде слоника. «Через полгода — развод, никаких вопросов», — говорит он, замечая, как она прячет под столом потертые кроссовки.
Лидия Кирсанова, вдова купца третьей гильдии, вернулась в петербургский особняк после смерти свекрови. В спальне, заваленной коробками с китайским фарфором, она нашла в комоде с заедающими ящиками пачку писем на французском. «*Зачем ей переписка с аптекарем с Литейной?*» — спросила Лидия у горничной Анны, та потупилась: «*Хозяйка перед смертью масло ладана в чай подмешивала, всё списала на
Артём, автомеханик из пригорода Минска, в пятничный вебрь чинил «Жигули» клиентки, когда заметил в багажнике свёрток с валютой. Вместо того чтобы молчать, он позвонил в полицию — через три часа его квартиру обшаривали неизвестные в чёрных куртках. Убегая через дворы, он наткнулся на Алину, студентку из Питера, которая искала дорогу к вокзалу. «Тебе тоже надо бежать?» — спросил он, видя её рюкзак
