Сергей Морозов, слесарь с завода в Выборге, каждое утро чинил старую «Ладу» во дворе хрущёвки, пока жена Ольга разогревала на плите вчерашние блины. «В Москве хоть кран сломается — платят в три раза больше», — бросила она, разглядывая объявление о вакансии сантехника. Сын-девятиклассник Антон молча тыкал вилкой в яичницу, мечтая о гитаре, которую отец обещал купить «когда-нибудь». Вечером, за
Турнепс Брюквидж, в потрёпанном твидовом пиджаке и резиновых сапогах, втиснулся в переполненный автобус до Маркет-Спитборо. В сумке у него — три образца гигантской репы, обёрнутые в газету *The Daily Post*. На ярмарке сельхозпродукции он наткнулся на табличку "Вход только для участников клуба «Золотой корнеплод»". "Членский билет? — фыркнул охранник, разглядывая грязь под ногтями
Аила, коренная женщина из резервации Намгис, замечает Рози, бледную девушку в рваном свитере, которая спорит с парнем у магазина на Commercial Drive. Дождь хлещет по асфальту, а из динамиков кафе доносится хриплый голос Джанис Джоплин. «Эй, тебе помочь?» — Аила подходит ближе, замечая синяк на запястье Рози. Та молча кивает, бросая взгляд на исчезающую спину парня за углом. В автобусе №20 Рози
Шон, лысеющий актер в потёртом свитере, спорит с Лизой у гримерного стола. "Тут должно быть 'сосиска', а не 'котлета'! Как я буду это играть?" — тычет она в страницу сценария, где Дерек, режиссер с наушниками на шее, карандашом исправил реплику. В углу Мэгги, ассистентка с татуировкой дракона на запястье, склеивает картонный холодильник скотчем. Жара из-за сломанного
Харуто и Юи росли в одном квартале, где каждый третий дом знал, как Юи прятала за ухом карандаш во время подготовки к экзаменам под вишней у школы. «Ты опять забыла перчатки», — бросал Харуто, снимая свои потёртые чёрные варежки, пока они ждали автобус на углу улицы с автоматом с газировкой. Его отец работал на рыбном рынке, и запах соли доносился даже с ранцем, когда он вытаскивал тетрадь с
Джонатан Кроу, замкнутый аналитик из Вашингтона, находит в архиве библиотеки Конгресса папку с пометкой *«Проект «Серая чайка»*. Внутри — распечатанные emails с координатами операций в Восточной Европе и фото разрушенного ангара под Одессой. Записка на турецком: *«Контейнеры отправлены. Ждём сигнала»*. За углом здания, в закусочной *«Блюз-бар»*, он сталкивается с Эмили Рено — рыжеволосой
Типпакорн, или Третий, подметает осколки пивной банки под кроватью Кхаттхи — тот опять завалился в общагу под утро, бросив кроссовки посреди комнаты. «Эй, помоги выбрать, к кому сегодня подкатить», — Кхай тычет в экран телефона, демонстрируя фотографии девушек из инстаграма. Третий ворчит, что вместо подготовки к экзамену по биохимии теперь придёт объяснять преподавателю, почему Кхай проспал
Дождь хлестал по листьям каучуковых деревьев, превращая землю в грязь. Рядовой Джимми Кларк, спотыкаясь о корни, кричал в рацию: «Альфа-1, тут их сотни! Где подкрепление?» Его голос заглушал треск автоматов. Сержант Эванс, прижимаясь к броне M113, пытался зарядить заклинивший пулемёт — пальцы дрожали, гильзы застряли в грязи. Лейтенант Грэм Макнил, раненный в плечо, тащил за шиворот новобранца,
В общаге на окраине Питера Артём, студент-физик с перебитой стипендией, натыкается на старый чертёж в учебнике по квантовой механике. Рисунок напоминает схему метро, но вместо станций — даты. "Слышь, Лид, глянь-ка", — тычет он в страницу соседке по общежитию, которая разогревает пельмени на электроплите. Лида, в растянутом свитере и с синей прядью в волосах, прищуривается: "Опять
Айлин, менеджер среднего звена в тайбэйской IT-компании, каждое утро покупает латте с корицей в кафе «Золотой лотос» у станции МRT. Там же случайно сталкивается с Мэйли — инструктором по йоге в чёрном спортивном костюме, которая торопливо жуёт сэндвич с тунцом. «Опять ребёнок не спал?» — кивает Мэйли на Сяофэнь, молодую мать с синяками под глазами, толкающую коляску мимо столиков. «Три часа утра,
В центре — Валерия, 27 лет, работает в прачечной в Тепито. Однажды среди белья она находит окровавленную рубашку с вышитыми инициалами «Э.К.», а в кармане — ключ от сейфа. Ее брат Диего, курьер с татуировкой змеи на шее, умоляет не лезть: *«Это не наши дела, сестра. Отдай мне и забудь»*. Но поздно: через два дня Диего находят в канаве с перерезанным горлом, а в квартиру Валерии врываются люди в
Лука, пятнадцатилетний парень с постоянно загорелыми до плеч руками, каждый день чинит сети в порту Марселя. Его отец, Жан-Клод, пропал неделю назад после ночной рыбалки, оставив в лодке только потёртый блокнот с цифрами 43.7° с.ш. и обрывком фразы: «Они управляют прибоем…». Во время шторма Лука замечает, что волны бьют *против* ветра, а на пляже находит металлический обломок с логотипом
