Марина, в розовой куртке с оторванной молнией, разливала чай в придорожном кафе под Новосибирском. За стойкой пахло перегоревшим маслом и мокрым асфальтом. Димка, её парень с татуировкой волка на шее, щёлкнул зажигалкой возле помойки: «Завтра братху подвезу кое-что. Ты за рулём — вид не подколотый». На следующее утро в багажнике «Газели» она увидела свёртки с ювелирным ломом и икону в треснувшем
Лена, 16 лет, втискивается между школьными учебниками и потрепанным пианино в углу гаража на окраине Мельбурна. Отец-дальнобойщик оставил записку на холодильнике: *«Счет за ремонт мотора оплатил. На уроки не хватит — сама разбирайся»*. Она подрабатывает мытьем витрин в рыбном магазине на Райз-стрит, где владелец Тони постоянно ворчит: «Скрипку бы брось, лучше заказы разноси». По вечерам
Иваново, ткацкая фабрика «Красная ветка». Ольга Семёнова, 28 лет, в синем халате и косынке, чинит треснувший челнок на станке №3. Рядом Марина, её соседка по общежитию на улице Батурина, шепчет: «Вчера в «Ткаче» опять мужиков с поезда ловили — бригадир Володя наливал портвейн в пластиковые стаканы». Ольга хмурится: «Своих-то нет, а чужие…» В обеденной забегаловке «У Галины» едят щи из алюминиевых
Лейла ковыряла зацепку на джинсах, пока перебирала коробки в гараже отца. Нашла потрепанный блокнот с пометками *"Kızılırmak, 41.0086° N, 34.8147° E"* и рисунками полумесяца, перечеркнутого крестом. Ее брат Эмир, разбирая старый мотоцикл *"Sahin"* со следами ржавчины на глушителе, бросил: *"Baba bunu neden saklasın ki?"* («Зачем отцу это прятать?»). На следующий день
Лена Морроу, младший аналитик в *Clyde & Finch*, заметила, что её коллега Дэвид Тернер исчез после ночной смены. В его рабочем столе она нашла флешку с меткой *Project Hearth*. В кафе на углу 5-й улицы, заваленном пустыми стаканчиками от эспрессо, её друг-программист Грег вскрыл файлы: «Тут не отчеты по клиентам… Это чертежи какого-то нейроинтерфейса. Смотри — дата синхронизации совпадает с
Оксана, в помятой кофте с выцветшим принтом «Киів — моя любов», ковыряла вилкой холодную вареники з картоплею на кухне хрущевки. За окном грохотала маршрутка №156, а в раковине капал кран — сосед снизу опять перекрывал воду. В ящике стола нашла конверт с фотографиями брата Андрея: он в оранжевой каске стоял у ворот завода «Прогресс», а на обороте — синие чернила — *«12.08, спитай у Ірини з
**Первый абзац:** Лена Соколова, лейтенант из уголовного розыска, три дня копалаcь в архиве, сравнивая почерк на анонимных записках. В пятницу утрома, за кофе из автомата с пригоревшим клапаном, наткнулась на совпадение: закорючка в букве «р» из дела о поджоге склада 2014 года. Её напарник, Максим Баранов, в это время обыскивал заброшенный гараж за авторынком — в углу нашел ржавый гаечный ключ со
Эмили, девятнадцати лет, работает в городской библиотеке Гринхилла. Завалы пыльных книг, запах старой бумаги — она копается в архивах, разбирая письма начала XX века. В одном конверте находит засушенный березовый лист и обрывок карты с координатами. «Что за чертовщина…» — бормочет она, замечая, что отметка совпадает с заброшенной рощей за рекой. Вечером, вопреки предостережениям младшего брата
В ателье "Златокроя" на улице Сагайдачного Оксана чинит подол бархатного платья клиентки, пока дочь Аня с наушниками в ушах раскладывает лоскуты по коробкам. «Опять в этом свитере ходишь? Сними, нитки пристают», — бросает Оксана, выдергивая провод из телефона девочки. Аня морщится: «Не трогай! Мне через час к Сашке в ТРЦ». Вечером за чаем с вишнёвым вареньем Оксана находит в кармане
Эмир, сын владельца строительной компании, каждый вечер заезжает в кафе у парка Йылдыз, где работает Айше — студентка из района Тарлабаши. Он заказывает двойной эспрессо, оставляет чаевые монетами, которые она позже собирает в жестяную коробку из-под печенья. «Зачем ты тут торчишь, если можешь учиться?» — спрашивает он, разглядывая её потёртый учебник по экономике. «А ты зачем спрашиваешь, если
Ольга, учительница младших классов, жила с мужем Виктором в киевской хрущевке на Лесном массиве. Он торговал запчастями на Борщаговке, но после скандала с контрабандой двигателей кредиты накрылись медным тазом. Вечерами Ольга раскладывала тетради с сочинениями про «мою семью» на кухонном столе, заляпанном пятнами от борща, а Виктор глушил коньяк на балконе, бросая через дверь: *«Ты бы хоть
Олег затягивается «Примой», стоя у ларька на Житнем рынке. Его брат Игорь в засаленной куртке тычет пальцем в разбитую фару маршрутки: «Опять штраф влепит Галушка, если до вечера не починим». В гараже за шиномонтажем дяди Василия пахнет отработанным маслом. Трещина на лобовом стекле, оставшаяся после столкновения с велосипедистом у «Глобуса», напоминает паука. «Ты вообще понял, кого сбили?» —
