Анна, студентка из Воронежа, подрабатывала в крошечной кофейне у Киевского вокзала. В ноябре, когда лужи покрывались ледяной коркой, к ней зашел парень в потрёпанной кожаной куртке — Максим, инженер из Харькова. "Две эспрессо, но покрепче", — попросил он, доставая мокрый зонт. Они разговорились о старых поездах: он ремонтировал тепловозы, она коллекционировала билеты с детства. На
**Первый абзац:** Денис Шилов, майор из отдела по наркопреступлениям, в пятницу вечером сидел в кабинете с отслоившейся краской на стенах. На столе — разбитый Nokia 3310, пачка «Беломора» и жестяная кружка с чаем, который он разбавлял водой из кулера. Напарник Сергей Громов, в кроссовках с оторванной подошвой, швырнул на стол фото трупа возле рынка в Люблино: «Чё там по следам? В кармане —
В провинциальном Усть-Камске Николай Семёнов, бывший сварщик, возвращается после десяти лет в колонии. Его сестра Лида, работающая на хлебозаводе, встречает его на автовокзале с сумкой, где лежат чёрный хлеб и банка солёных огурцов. «Ты зачем приехал? Мать даже фотки твои выкинула», — говорит она, разглядывая его татуировки на согнутых пальцах. Николай молча закуривает, глядя на ржавый забор с
**Первый абзац:** Сергей Михеев, 42 года, живет в Усть-Камске — городке у обмелевшей реки, где половина улиц упирается в тайгу. Работает механиком в автопарке, который объявил о сокращениях. Дома — жена Ольга, считающая сдачу от продажи картошки на рынке: «Опять три сотни не хватает… Свет могут отключить». Утром Сергей замечает объявление на ржавом гараже: «Водители на дальние рейсы. Зарплата
Надежда, 58 лет, копала картошку на огороде в деревне Глухово, когда соседский козёл снова перелез через сгнивший забор. «Иван, забери свою рогатую беду, а то щас вилами подцеплю!» — крикнула она, вытирая ладонью пот со лба. Вечером, разбирая письма на кухне с облупившимся линолеумом, она нашла конверт от нотариуса: умерла тётка из Москвы, оставив ей полдома в столице. «Кому я там нужна? —
Кирилл, затянувшись вейпом у подъезда обшарпанной пятиэтажки на окраине Самары, спорил с Аней о том, стоит ли ехать на митинг у мэрии. «Ты думаешь, наши посты в телеге что-то изменят? — бормотал он, поправляя рваные шнурки на кроссовках. — Мне завтра на смену в «Бургер Кинг», ипотека не оплатится сама». Аня, доедая последний кусок холодной пиццы с балкона, тыкала пальцем в экран: «Вот Макс уже
Лера копалаcь в старых коробках на чердаке бабушкиного дома в Подмосковье, когда наткнулась на радиопередатчик Р-392 с оторванной антенной. Запах масляной краски смешивался с пылью, пока она крутила ржавые регуляторы. "Макс, тут точки-тире, но ритм сбивается… как будто кто-то дышит в эфире," — позвала она брата, вытирая пальцы об потертые джинсы. Максим, не отрываясь от пайки Arduino на
Анна, учительница литературы из провинциального городка под Нижним Новгородом, каждый вечер сидела за кухонным столом с треснувшей керамической плиткой, проверяя сочинения про «Обломова». Её муж Сергей, слесарь с местного завода, храпел на диване в застиранной футболке, пахнущей машинным маслом. Всё изменилось, когда в школу привезли нового физрука — Максима, москвича в потертой косухе, который
Анна, студентка-филолог из общаги на окраине Петербурга, каждое утро покупает *булку с маком* у бабушки возле метро «Площадь Восстания». На лекции по старославянскому она спорит с преподавателем Сидоровым: «Вы говорите, *ять* — архаизм, а без него стихи Блока теряют ритм!» После пар едет подрабатывать в хостел на Невском — стирает окна от снега, пока туристы из Японии щелкают фото. Вечером в
Саша, пятнадцать лет, живет с матерью в хрущевке на окраине Минска. Мать — медсестра в районной поликлинике, после смены зашивает пододеяльник на машинке «Зингер», купленной на барахолке. На кухне — плитка с трещиной возле раковины, в холодильнике только банка соленых огурцов и пачка маргарина. «Сходи в магазин, ладно? Хлеб и молоко», — бросает она, не поднимая головы. Саша вместо магазина идет
Марина, живущая в пятиэтажке на окраине Подмосковья, нашла в кармане мужа чек из ювелирного магазина. Алексей, менеджер по продажам, клялся, что браслет — подарок для начальницы: «Она же нас продвигает, ты сама понимаешь». На кухне, разбив чашку с треснутым рисунком, Марина позвонила Ольге, соседке снизу: «У тебя муж после работы в гараже пропадает? Мой сегодня в пиджаке чужые волосы нашла —
Ольга приезжает в деревянный дом под Воронежем после смерти матери. На кухонном столе — конверт с надписью «Для дочки», внутри схема сада и список сортов роз. Брат Игорь, в засаленной куртке, стучит молотком по покосившемуся крыльцу: *«Крышу протекает, а ты про какие-то цветы»*. В сарае за ржавыми банками с вареньем Ольга находит мешок луковиц, перевязанный маминым шерстяным шарфом. Соседка тетя
