Кирилл, механик из автосервиса на окраине Москвы, утром чинил «десятое» ВАЗ, когда позвонил неизвестный. Голос в трубке потребовал встречи у старого кирпичного завода за ТЭЦ: *«Привезешь пятьсот тысяч — или расскажем жене, куда пропали те деньги из твоего гаража»*. Кирилл, вытирая руки промасленной тряпкой, бросил в сумку пачку купюр, завернутую в газету «Известия», и пистолет «Макарыч»,
Ольга Семёнова, слесарь с мехзавода в Перми, получает звонок от классной руководительницы в обеденный перерыв. "Ваш Денис устроил потасовку в столовой. Приезжайте, иначе будем ставить вопрос о переводе". В кабинете директора пахнет нафталином и старыми журналами. Сын, прижимая окровавленный нос рукавом куртки, бубнит: "Они Славку из 7"Б" в унитаз головой засунули. Я
Ваня, 12 лет, живет с отцом Павлом в хрущёвке на окраине Москвы. После ухода матери инженер-электронщик собрал в гараже робота по имени Лара — копию жены, но с жужжащими сервоприводами вместо суставов. Утром вместо оладушек Лара ставит на стол гречку из микроволновки и повторяет: *«Ваня, обед в 14:00. Суп температурой 65 градусов»*. Мальчик тычет вилкой в резиновую «кожу» машины: *«Ты не мама, ты
В сибирском городке Иван, 17 лет, каждое утро бежит вдоль замёрзшей реки к спортзалу с покосившейся вывеской. Тренер Геннадий Петрович, бывший чемпион с перебитыми ушами, заставляет его ползать на четвереньках с мешком цемента на спине: *"Ноги дрожат? Значит, мозги ещё не включились"*. После тренировки Иван заскакивает в магазин «Продукты» за чёрным хлебом — продавщица Тома,
Андрей, водитель скорой с облупившимся термосом в руках, каждое утро прокручивал ключ в стареньком УАЗике. Его маршрут — от промзоны с ржавыми гаражами до пятиэтажек на окраине, где бабушка Нина постоянно звонила «из-за давления», но на самом деле хотела услышать про внука-студента. «Опять аккумулятор сел, — бурчал фельдшер Гена, тыча пальцем в часы с треснувшим стеклом. — Вчера мужика с
Максим, менеджер из московского офиса на Ленинградском проспекте, каждое утро торчит в пробках, потом пьёт кофе из автомата с привкусом горелой крупы. В четверг Лена, его жена, пишет: «Совещание затянулось, разогрей котлеты». Но в 19:30 он видит её возле «Шоколадницы» на Тверской — она выходит с мужчиной в синем пальто, поправляет шарф, который Максим подарил на годовщину. Дома, пока листает её
Сергей Михеев, слесарь с завода в Подольске, получает смс от дочери Леры: «Пап, приезжай. Срочно». Он бросает недокуренную «Беломорку» в пепельницу «Жигулей», давит на газ. В московской квартире Лера, в растянутом свитере и с синяком под глазом, молча ставит чайник. «Кто?» — хрипит Сергей, замечая смятый рецепт на антидепрессанты. Дочь отворачивается: «У тебя же сердце… Зачем лезешь?» На кухне
Ирина, в потёртом плаще с капюшоном, столкнулась с Андреем на рынке возле лотка, где он выставил картины. «Сколько за тот пейзаж с рекой?» — спросила она, поправляя сумку с хлебом и банкой солёных огурцов. «Бесплатно, если разрешите нарисовать вас», — ответил он, указывая кистью на трещину в стекле прилавка. Она купила холст с берёзами, отдав последние пятьсот рублей. Дома Сергей, её муж, лежал
Наталья, в потёртой куртке и с младенцем на руках, толкается в коридоре ЗАГСа. Воздух пахнет дезсредством и затхлостью. Чиновница Галина Петровна, щурясь через очки, тычет пальцем в заявление: «Справка из роддома без печати — мусор. Принесёте с гербовой — тогда поговорим». У Натальи дрожит подбородок — та самая справка осталась в больнице, когда её с температурой выгоняли на пятые сутки. Ребёнок
Денис, электрик из городка под Уралом, каждое утро объезжал полузаброшенные подстанции. В рюкзаке — паяльник, изолента, термос с чаем, который Катя, его девушка-историчка из местной школы, заворачивала в газету от крошек. «Опять трансформатор на Советской дымил», — бурчал он, вытирая сажу с лица, когда заезжал в котельную за колёсами для старого УАЗа. В пятницу, пока чинил щиток на окраине,
Артем, студент политеха, замечает подозрительный фургон возле обшарпанного гаража за рынком «Рассвет». Его соседка Лида, продавщица из ларька с чебуреками, шепчет: «Вчера мужики в камуфляже грузили ящики… Будто с грохотом, как кирпичи». Он проверяет записи с камеры на старом ноутбуке — видит знакомую куртку своего преподавателя физики, Гордеева. В автобусе №47 старик в кепке бормочет в телефон:
Лиза, учительница из провинциальной школы, каждое утро заваривала растворимый кофе в жестяной кружке, пока её муж Сергей, механик с масляными пятнами на рубашке, молча жевал бутерброд с колбасой. «Ты вчера опять засиделась с тетрадями?» — бросал он, не отрываясь от телефона. После уроков Лиза заходила в «Магнит», покупала гречку и банку тушёнки, а потом часами сидела в пустом классе, перечитывая
