Маша, 24 года, переехала с мужем Сергеем из Питера в Верхнеозерск — он получил должность инженера на заводе. Их общага на окраине: треснутые обои с цветочным узором, ситцевые занавески, которые она пыталась отстирать в ржавой лейке. «Здесь даже вода пахнет щами», — сказала Маша, разглядывая пятна на потолке. Сергей молча включил телевизор с футболом. По утрам она ехала в маршрутке №14 до
Сергей, механик из автосервиса на окраине Москвы, возвращался домой с запахом бензина на рубашке. Ольга, его жена, сидела на кухне в хрущевке, заваленной тетрадями по литературе. «Хлеб опять не купил?» — бросила она, не поднимая глаз. В углу, за столом с отколотой краской, их дочь Катя дорисовывала фломастером третьего человечка в школьном альбоме. Сергей молча достал из холодильника банку
Максим, младший механик из автосервиса «Восток», за неделю до свадьбы обнаружил, что все накопления — 320 тысяч рублей в банке из-под кофе — исчезли. Его невеста Катя, парикмахер в салоне «Локон», рылась в шкафу с криком: «Ты где спрятал конверт? Мы завтра зал в «Зарядье» бронируем!» Местный алкаш Генка видел, как возле их дома крутился Сергей, Максимов друг детства, который недавно хвастался
Сергей, сантехник из обветшалого дома на улице Гагарина, каждый день латал проржавевшие трубы в подвале, пока его соседка Марина, учительница английского в школе №3, разбирала с учениками неправильные глаголы. Их размеренную рутину взорвало известие: замглавы администрации Игорь Петрович Калинин объявил о сносе квартала под элитный жилой комплекс. «Твои старые обои с ромашками никому не нужны, —
Сергей, водитель скорой из Воздвиженска, в пятницу вечером тащился по разбитой дороге к дому Чижовых. В салоне пахло бензином и йодом, на пассажирском сиденье валялась пустая упаковка от «Боржоми». Диспетчер Ольга хрипела в рацию: «Серёжа, ты где? Лида уже второй раз звонит — говорит, голова трещит». Он потянулся за сигаретой: «Да вот, за поворотом. Через десять…» — грохот сбросил машину в кювет.
Ольга Васильевна, заведующая консультацией, втискивается в кабинет с пачкой анализов под мышкой. На столе — треснувшая кружка с остывшим чаем, рядом лежит открытая история болезни пациентки Светланы Мироновой, 32 года: подозрение на внематочную беременность. В коридоре медсестра Катя, в розовом халате с выцветшим рисунком, шепчет санитарке Марине: *«В третий раз за месяц пришла Наташка из 45-й
В автосервисе на окраине Москвы Антон, механик с засохшим маслом под ногтями, чинил «девятку», когда ему позвонил друг Денис: *«Свадьба через три дня. Жених сбежал. Прикинься моим братом, уговори Леру сыграть невесту — ей архитектурный проект срочно нужен, ты ей деньгами поможешь»*. Лера, в джинсах с меловыми разводами от чертежей, сидела в кафе с треснувшей барной стойкой, курила Lucky Strike.
Артём, слесарь из Череповца, обнаружил в подвале бабушкиного дома жестяную коробку с фронтовыми письмами и фотокарточкой незнакомого мужчины в военной форме. На обороте снимка — надпись: «Лёнька, помни про мельницу». За чаем с липовым мёдом соседка Марфа Ивановна, поправляя платок, буркнула: «Твой дед в 43-м пропал без вести. А этот Лёнька… Спроси лучше у Галки — она в ту поры почтальоншей была».
Николай, слесарь с облупленными костяшками пальцев, обнаруживает в старом ящике отцовский документ на землю у Баренцева моря. Его дом-сруб в Заполярье, где сын Рома красит забор алюминиевой краской, хотят снести под строительство коттеджей мэра Сергея Петровича. В участке лейтенант Гришин, жуя булку с изюмом, бросает: *«Срок давности, Коля. Тут даже печать неразборчивая»*. Вечером жена Лена,
В Екатеринбурге три сестры — Света, Лиза и Катя — помогают отцу, Николаю Петровичу, в его обувной мастерской, спрятанной в подвале хрущёвки. Воздух там пропитан запахом кожи и клея «Момент». Отец, разглядывая отчёты за квартал, хрипло бросает: *«К концу месяца продажи упадут ещё на 15%, если высиживаться тут, как куры на насесте»*. Света, старшая, в засаленном фартуке, предлагает устроить
Лёха в потёртой косухе и с калькулятором в кармане вечно торчал в аудитории №317, где пахло мелом и старыми партами. Его сосед Витька, который таскал с собой термос с чаем и книжку по квантовой физике, каждое утро бубнил: «Опоздаю на лекцию Широковой — она мне зачёт зарубит, как в прошлый раз с интегралами». После пар они шли в «Старбакс» у метро, но брали только эспрессо за 60 рублей — на
Катя, в синей куртке с оторванным карманом, пробирается в архив третьего корпуса через окно с разбитым стеклом. Семён, его рыжие волосы торчат из-под шапки-ушанки, светит фонариком на папки с надписью «1987». *«Смотри, тут список группы Б — все выбыли через месяц»,* — он тычет пальцем в пожелтевший лист. На полу валяются пустые пузырьки из-под лекарств, пахнет пылью и химией. В углу — детский
