В старом районе Бостона братья Итан и Лукас Морроу роются в архивах закрытого приюта «Святой Крест», где провели детство. Итан, бывший коп с подрагивающими пальцами от нервного тика, натыкается на фото матери в размытом платье, стоящей у кирпичной стены с граффити в виде крыльев. Лукас, программист-одиночка, взламывает сервер местной клиники, вытаскивая файлы с пометкой «Проект Генезис». «Ты
Айзек, 27-летний бармен из кафе в Кадыкёе, каждую ночь возвращается в съёмную квартиру над прачечной «Сихат». Однажды после смены Эмир, его сосед-студент, вручает ему телефон с сообщением: «Жду в отеле «Судан» — комната 414. Приходи один». Айзек щёлкает зажигалкой, проверяя время — 2:17. «Кто это?» — спрашивает Эмир, доедая остатки пиццы с ананасами. «Не знаю. Но если завтра не приду — звони
В старом пражском кафе у Карлова моста Мирослав, чешский лингвист с потрёпанным блокнотом, находит в кофейной гуще символы, совпадающие с узором на киоте в местной синагоге. Рядом, за соседним столиком, Зузана из Братиславы, уставшая археолог, роется в фотографиях раскопок под замком Девин — на снимке тот же знак. «Вы тоже верите в совпадения?» — бросает она, протягивая Мирославу снимок. Через
Миён, сваха с пятилетним стажем, каждый вторник сидит в кафе возле станции Хондэ, листая папку с анкетами. Ее клиентка, Соён, 31 год, менеджер в логистической компании, тянет соломинкой мокко через взлохмаченную челку: «В прошлом профиле вы написали, что я люблю горные походы. Я даже до парка на такси езжу». Миён, не отрываясь от ноутбука, щелкает по таблице: «Мужчины тут бегают по тропам в
Джейк, 19 лет, переезжает в прибрежный городок к двоюродному брату Люку после ссоры с отцом. Люк, 22 года, работает механиком в гараже на окраине, пахнущем машинным маслом и ржавчиной. Эми, соседка, 20 лет, подрабатывает в кафе «Волна», где утром подают вафли с кленовым сиропом и слишком крепкий кофе. Она показывает Джейку заброшенный пирс: «Здесь Люк в 16 лет разбил лобовое стекло моего отца
Ниса, мойщица посуды в душной кухне ресторана «Золотой лотос», находит в кармане старого фартука ключ от заброшенного дома в Тхонбури. Там, под трещающим вентилятором, она раскапывает коробку с письмами матери — желтые конверты пахнут плесенью и ладаном. «Ты что, в детективы играешь?» — хрипит Пим, её соседка по общежитию, разглядывая фото 1987 года, где Чалермсак, отец Нисы, стоит с незнакомкой
Лена, 27 лет, курьерка в берлинском хостеле «У пробкового дуба», каждое утро развозит бельё на потрёпанном оранжевом велосипеде. На Шпреевальдерштрассе, протискиваясь между мусорными баками, она замечает в окне третьего этажа силуэт девушки в зелёном плаще — тот же, что видела неделю назад в полицейском отчете о пропаже студентки-медика. «Ты опять проспала смену?» — хрипит в трубку её начальник
Эйнар, сын ярла Свейна, возился с уздечкой в конюшне заросшей крапивой, когда к нему вломился Хальфдан. «Ты опять слизываешь мед из погреба?» — бросил брат, вытирая сажей руки после починки щита. Они не разговаривали с тех пор, как Эйнар отказался грабить монастырь в Дублине — назвал это «детскими играми». В деревне у фьорда Астрид, жена Хальфдана, толкла ячмень в каменной ступе, прислушиваясь к
Лиза Морган переехала в двухэтажный дом на Хейзел-стрит после гибели мужа в пожаре. Её сын Итан, 14 лет, нашел в гараже потрёпанную фотографию с изображением горящего склада — того самого, где погиб отец. «Там был кто-то ещё, кроме папы», — упомянул он за завтраком, размазывая варенье по тосту. Лиза проверяла камеры видеонаблюдения, но каждую ночь с 2:00 до 2:17 запись гасла. Соседка Мелани
Джеймс Хартли, двадцатитрехлетний бармен из паба «Королевский дуб» в Саутварке, каждое утро пересчитывает мелочь из чайной банки под кроватью. Его соседка, миссис Грин, замечает новый костюм в клетку, висящий на балконе: «Опять свадьба, милый? Или на скачки собрался?» — кричит она через дверь. В ответ — невнятное бормотание. Накануне Джеймс, сжимая в руке поддельный паспорт на имя Амира
Эмили, 28 лет, вчерашняя выпускница киношколы, пробивает свой дебютный проект — камерную драму о матери-одиночке. Съемки начинаются в съемной квартире в Инглвуде: облупившиеся обои, детский велосипед в углу, запах жареной картошки из соседней квартиры. Продюсер Грег, в мятом пиджаке от Hugo Boss, требует добавить сцену с погоней. «Зритель засыпает без экшена», — стучит костяшками по столу,
Анна, кондитер из Коломны, в пятницу утром обнаружила, что печь в её крошечной мастерской снова не греет выше 150 градусов. «Сергей, ты же клялся, что починил вентиляцию!» — бросила она в телефон, разминая тесто для медовика неровными ладонями. Через два часа, пока клиентка в пуховке возмущалась задержкой заказа («Мне к внуку в больницу опоздать – вы как вообще работаете?»), Анна вылавливала из
