В Чикаго, в заброшенном танцевальном зале с отслоившейся краской на стенах, Никки Рейес, 32-летняя экс-балерина с хронической травмой колена, спорит с Саймоном Кроуфордом — циничным продюсером реалити-шоу. "Ты хочешь, чтобы я изображала жертву? — Никки бросает сумку с потёртыми пуантами на пол. — Я тут танцевать пришла, а не рыдать в камеру". Тем временем Майк Доннелли, 45-летний
Агата, студентка варшавской консерватории с вечно потрёпанными нотами в рюкзаке, каждое утро переходит мост через Вислу, чтобы успеть на лекцию по теории гармонии. Её сосед снизу, Матеуш, работает в баре «Под козой» на улице Хмельной — за прилавком чистит стаканы, пока клиенты обсуждают цены на сигареты. Их столкновение происходит возле трамвая №17: Агата роняет папку с партитурами, Матеуш
Элина, медсестра с обветренными руками, каждое утро раскладывает таблетки для пенсионеров в клинике Лапинлахти. Её дочь Айно, 14 лет, ненавидит запах больничного антисептика на маминой куртке и рисует углём на школьных учебниках — сосновые леса, пустые лодки у причала. После уроков Айно прячется в заброшенном сарае за рыбным рынком, где находит пачку писем 1987 года с подписью «Тойво» — имени
Джейкоб Райс, местный шериф с подпалиной от кофе на рубашке, натыкается на труп курьера у старого причала. В кармане мокрой куртки — конверт с распечаткой переговоров мэра Карсона и владельца лесопилки, Ллойда Брэкета. «Черт, Эми, тут не просто утопленник», — бормочет он в телефон, пока дождь стучит по жестяной крыше склада. В участке, пахнущем плесенью и жареной картошкой из соседней закусочной,
Лора Кроули, 17 лет, ворочается на матрасе с продавленными пружинами в своей комнате над пабом «Кривой якорь» в Ист-Энде. На столе — счет за электричество с красной отметкой «Просрочено» и пустая бутылка из-под джина, оставленная отцом Джонатаном перед очередным загулом. По дороге на ночную смену на фабрике по переработке трески она сталкивается с женщиной в синем плаще, пахнущем камфорой. Та
Бенни, Лила и Макс — три медвежонка, которые копят шишки в дупле старого клена возле Пайн-Холлоу. Каждое утро они проверяют капканы, оставленные охотниками у ручья, и собирают малину в жестяную банку из-под печенья. Однажды возле их любимой ежевичной поляны появляется оранжевый забор с табличкой «Собственность компании «Гринвуд»». Макс царапает когтями краску на столбе, пока Лила, прищурившись,
Эмили Картер, профессор из Колумбийского университета, копается в архивах нью-йоркской библиотеки, когда натыкается на потрепанный дневник 1476 года с именем «Влад Цепеш» на корешке. Внутри — рисунки существ с клыками и записи на старорумынском. «Люк, посмотри на этот символ — три дракона, сплетенные в круг», — тычет она пальцем в страницу, вызывая историка-любителя Люка Бранна через Zoom. Тот,
Олег, бывший механик с перепачканными мазутом пальцами, и Марина, официантка из *Кружева* — кафе на окраине Новосибирска, три месяца прячутся от коллекторов. Их съемная двушка в панельке пахнет сыростью и дешевым лавандовым освежителем. На кухне — холодильник с пустой банкой соленых огурцов и счетами за газ, исписанными ругательствами красным маркером. *«Слушай, у Сереги из пятого подъезда
Эмили, 28 лет, горничная в старом отеле «Роял Оук» в Ванкувере, случайно попадает на закрытый приём в особняк семьи Картеров. Там она сталкивается с Джеймсом, 32 года, чопорным дворецким, который заметил, как она пытается стереть пятно от кофе с рукава формы. «Ваше имя не в списке, — говорит он, перебирая бумаги. — Но, судя по пятну, вы из службы уборки?» Они договариваются: она притворяется
Джеймс Картер, слесарь с завода в Манчестере, замечает, что его сосед мистер Хиггинс перестал выносить мусорные пакеты с синими ярлыками — те самые, в которые тот десятилетиями складывал банки из-под тушенки. Вместо этого по ночам из дома доносится запах жженой резины, а в окнах мелькают зеленоватые вспышки. «Слышал, он вчера в «Тесско» два ящика батареек купил», — бросает Джеймс жене Кларе за
Али Джан работает в порту Кадыкёя, чинит сети в мастерской с выцветшей вывеской "БалиКЧЫ". Каждое утро он заходит в чайхану "Мерджан", где владелец Мурат подает ему стаканчик çay в треснувшей фарфоровой посуде. Дома его ждет 17-летний сын Эмир — парень прячет под кроватью потрёпанные учебники по программированию. "Yine mi o aptal bilgisayar kursu?" — хрипит Али,
Лейла, старшая, втискивает подносы в посудомоечную машину кафе "Морской бриз", пока Миа на заднем дворе дома гоняет аккорды на расстроенной гитаре. София, не отрываясь от учебника по квантовой физике, роняет: "Снова свет в холле не выключили – счет за электричество на 20% выше". Грейс, запачканная акриловыми красками, ворчит из угла гаража, переделанного под мастерскую:
