Со Минхо, тридцатилетний работник прачечной в портовом районе Пусана, три дня подряд замечал, что синяя куртка с вышитым драконом исчезает из стиральной машины №4 ровно в 14:03. В четвертый раз он схватил мокрую ткань, когда табло на соседнем банке показало 14:02, и услышал за спиной: «Тоже считаешь секунды?» Ли Дживон, бариста из кафе через улицу, жевала жвачку со вкусом жасмина и тыкала в
Эйра, библиотекарь из Рейкьявика, разбирала старые коробки в подвале, когда нашла потрепанный фолиант с обложкой из тюленьей кожи. Внутри — схемы геотермальных источников, испещренные рунами, которые жгли пальцы при касании. «Треск… как лед под ногами», — записала она в дневник, рисуя символ, похожий на спираль. В тот же день Лайам, инженер из Манчестера, налаживал датчики на станции «Несис» и
Сави, 17 лет, живет с отцом Раджешем и матерью Миной в двухкомнатной хрущевке в Дхарави. Каждое утро она вытирает пыль с портрета деда-железнодорожника, пока Раджеш ворчит над чаем с прогорклым кардамоном: «Опять свет отключили — батарея у телефона на нуле». Мина, строча на машинке «Урал», бросает через плечо: «Вчера заказчик срезал цену за сари — хватит ли на рис?» Сави крадет со стола рупии из
Алиса, 22 года, разливает латте в кофейне на улице Куйбышева. После смены бежит в пятиэтажку 1963 года постройки — бабушка Нина ждет лекарств от астмы. В подвале, где пахнет грибком и старыми покрышками, она репетирует: прикрученное к трубе зеркало, потрескавшийся линолеум, из динамиков хрипит «Арлекино». «Опять на кроссовках грязь?» — хрипит Нина, разглядывая следы на пороге. Алиса прячет
Ли Мин, застряв в отцовском магазинчике на улице Дихуа, разбирал коробку со старыми радиодеталями. В углу валялся магнитофон Sony 90-х — клиент принес починить, но нужной микросхемы не нашлось. «Зачем кому-то эта рухлядь?» — бормотал он, вытирая пот со лба рукавом. В тот же момент Ами в токийском кафе «Юкимару» перебирала открытки с Тайваня, которые приколотила к пробковой доске над кофемашиной.
Джек Морроу, рыбак с обветренной кожей и треснувшим компасом на поясе, находит в сети обломки корабля с выцарапанным на борту знаком — перечёркнутый якорь. Его напарница, Лина Шоу, фотограф-документалист, снимает находку на старый «Никон», пока Джек ковыряет ножом ржавчину: «Это не крушение. Кто-то его затопил намеренно». Ночью, пока они спят в хижине из гофрированного железа, гидролокатор
Лара, невеста из Ванкувера, прилетает в деревню Монтесума за неделю до свадьбы, чтобы договориться о меню с местным поваром Эктором. Вместо романтики — разбитый кондиционер в бунгало, пауки размером с ладонь и звонок от жениха: «Марк застрял в Майами из-за забастовки пилотов». Пока он пытается добраться через Панаму, Лару втягивают в конфликт между её матерью-перфекционисткой Ирен и организатором
В Мумбаи 27-летний инженер Арджан находит в старом чемодане покойной бабушки потёртый карманный часы с гравировкой «Л.К. 1947». Заводя механизм, он случайно переносится в прошлое, прямо в лавку торговца специями, где сталкивается с Мирой — студенткой колледжа 70-х, в спешке роняющей конверт с письмами к пропавшему жениху. «Ты тоже из будущего?» — спрашивает она, показывая идентичные часы с
Джагги, парень из пенджабской деревни, притащил в Мумбаи мешок местной горчицы — хочет договориться с сетью супермаркетов. Его грубые ботинки в грязи от лопнувшей трубы на окраине Бандра, а телефон забит голосовыми от отца: «Сколько ещё шастать будешь? Корову доить некому!». В это же время Джули, дочь владельца строительной фирмы, в своей квартире с видом на море ругается с подрядчиком: «Мрамор
Джульетта, рыжеволосая девушка с потрепанным блокнотом в руках, толкается в толпе на рынке Джель-эль-Фна. Она ловит за рукав парня в выгоревшей футболке с надписью «Atletico Madrid» — Карима, который пытается пронести коробку гранатов мимо лотка с керамикой. «Тык-тык, осторожно! — кричит он, спотыкаясь о край ковра. — Ты что, слепая?» Она тычет пальцем в карту с трещиной по центру: «Где тут
Лидия Мортон, 35 лет, библиотекарь из Ливерпуля, разбирает коробки после смерти матери. В старой шкатулке для швейных принадлежностей она находит конверты с выцветшими марками 1996 года. Письма адресованы незнакомому мужчине по имени Эдриан: «Он твой сын, но я не смогу его растить». За окном дождь стучит по жестяному козырьку, а Лидия, не допив чай с тремя ложками сахара, звонит младшему брату
Лила, 28 лет, сортирует грязное белье в подвальной прачечной на углу 7-й улицы. Ной, бармен из «The Rusty Anchor», каждую среду приносит пахнущие пивом фартуки — на третьем визите она замечает пятно кофе на его рукаве. «У вас там война с эспрессо?» — тычет пальцем в коричневый развод. Он смеется, достает из кармана смятый чек: «Счет за химчистку. Напишите номер, а то я забываю». На обороте —
