Линь Сяо, в потёртом хлопковом халате, протирала фарфоровые вазы в коридоре усадьбы Цзян, когда услышала шепот из кабинета. Господин Цзян, щелкая костяшками чёток, говорил с кем-то по телефону: *«Если Хуа Мэй продолжала рыться в бумагах, прикажи Чэню убрать её. Пусть похоронят в манговом лесу — там земля мягче»*. Сестра Линь исчезла три дня назад, оставив под подушкой обгоревший клочок счета на
Чжэнь Хуань, подросток с шрамом над левым глазом, копался в развалинах храма Шуйюнь, пытаясь найти обломок нефритового диска. Его младшая сестра, Сяолинь, в выцветшем синем халате, толкала его локтем: *«Опять проиграешь на рынке — последний рис заберут соседи»*. По дороге в деревню Фэнцзе они обменивали старые монеты на пшеничную муку, но Чжэнь прятал в рукаве потрёпанный свиток с картой, где
Наталья в белом халате с пятном йода на рукаве выдавливает мазь из тюбика, осматривая лапу дворняги. В кармане дрожит телефон: смс от хирурга — «Предоплата 300 тыс. до пятницы». Вечером, разогревая застывший суп, она звонит сестре: *«Лен, одолжи хоть треть суммы»*. Из динамика потрескивает: *«У самой кредит на ремонт»*. За кухонной дверью Лиза раскрашивает тетрадь с единорогами, прижимая к груди
В горной деревне Циньшуй 16-летний Сяо Линь чинит старый колодец, провалившись в подземную пещеру. Между обломками льда он находит ржавый клинок с гравировкой в виде снежинки. "Эй, старик, глянь-ка!" — кричит он приёмному отцу, Лу Чжану, который в это время чинит телегу с капустой. Лу, бывший кузнец, узнаёт узор: "Это из мастерской клана Сюэ — они исчезли сто лет назад". Ночью
Линь Хуэй застряла в лифте общежития №4 на седьмом этаже — механизм скрипел, как старый радиоприемник. В кармане джинсов замигал телефон: *«Цзя И зовет в 312-ю. Принеси уксус, лапша безвкусная»*. В комнате, пропахшей жареным тофу и сыростью от мокрых зонтов, Вэй Мин разливал пиво в пластиковые стаканы. «Правда или вызов?» — Цзя И бросила на стол потрепанную колоду карт с иероглифами. Линь Хуэй
В Шанхае переговорщик Ли Чэн сидит в душном подвале управления полиции, разбирая записи с камеры наблюдения. На столе — остывший чай улун и смятая карта района Пудун. В наушниках слышит голос захватчика: *«Пришлите автобус к мосту Янпу, или девушка прыгнет»*. Ли замечает на видео тень от фонаря — не совпадает с заявленным местом. Звонит коллеге Чжан Мэйлинь: *«Проверь склад у реки. Там свет не
Сяо Лань, студентка-заочница, подрабатывает в городской библиотеке возле станции метро «Центральный парк». Каждое утро она покупает жареные пампушки у продавца с хриплым голосом, который всегда кричит: «Последняя порция — тебе скидка!». В четверг, когда дождь залил тротуар, она столкнулась с Чэнь И — парнем в помятой рубашке, который пытался спасти от воды коробку с старыми комиксами. «Эй,
Ли Сяо, студентка-дизайнер, в четверг утром опоздала на лекцию в пекинский университет — автобус №330 сломался у перекрестка на улице Дунчжимэнь. Пока чинила замок на рюкзаке, столкнулась с Чэнь Юем, аспирантом-физиком, который нёс стопку книг с пометками на корейском языке. «Извините, это… ваша?» — пробормотал он, поднимая её потёртый блокнот с набросками горных пейзажей. Через три дня они
Ли Вэй, коренастый кузнец с обожжёнными пальцами, три дня чинил треснувший плуг у старика Фэна, когда Сяо Лан, дочь старосты, ворвалась в мастерскую. Она развернула потрёпанную карту с отметкой храма Шаолинь: *«Там нефритовый свиток. Без него урожай сгниёт ещё до сбора»*. Они прошли через ущелье Хоулинь, где Ли Вэй подцеплял крюком обваливающиеся камни с тропы, а Сяо Лан считала шаги между
Лили, 28-летняя медсестра из Монреаля, каждый день после ночной смены покупает латте в кофейне на углу улицы Сен-Дени. Там работает Эван, 30-летний бас-гитарист, который прячет татуировки под рубашкой с заплатками на локтях. Они впервые столкнулись в очереди: Лили, торопясь на автобус, пролила кофе на его гитарный чехол. «Ты всегда так начинаешь утро?» — усмехнулся он, вытирая рукавом коричневые
Ли Сяо, бывший телохранитель императорской семьи, прячет шрам на левом запястье — след от яда, который он вывел сам, смешав порошок корня пиона с уксусом. Его находят в чайной "Золотой журавль" в провинции Сычуань, где он чинит сломанный арбалет, пока хозяйка заведения, Мэй Лин, вытирает глиняные чашки тряпкой с запахом имбиря. «Твои пальцы дрожат, — бросает она, кивая на зазубренный
Ли Сяохуэй, 24 года, тащит пакет с тофу и лапшой в съёмную квартиру на окраине Шанхая, где её ждёт Чжан Вэй — парень, с которым они расписались три месяца назад из-за беременности. Он чинит протекающий кран на кухне, брызги воды попадают на старый холодильник с наклейкой из университетского общежития. «Мама опять звонила, — говорит Сяохуэй, разворачивая упаковку паровых булочек. — Говорит,
