В деревне под Амритсаром 18-летний Теджа Сингх топчет сапогами сухую землю, считая трещины на почве. Его отец, Балвиндер, в рваной тюрбане чинит трактор, ругаясь на цены на запчасти: *"В прошлом году бензин дешевле воды был, а теперь?"* Сестра Прия в синем сари таскает ведра из колодца, шепча молитвы — воду дают только с 5 до 7 утра. По вечерам на крыше дома Теджа спорит с другом
Картер приехал в Брекенридж на автобусе с разбитым окном — планировал снять сливки с местного ювелирного магазина перед праздниками. В кафе «Снежинка» он спросил у официантки Эмили, как пройти к аптеке, но она заметила царапины на его часах: «Тут все друг друга знают. Новые лица долго не остаются». Пока он ждал ночи, слонялся по ярмарке у ратуши, где дети толкались у катка, а старики торговали
Биа, 17 лет, каждое утро рисует в тетради с потрёпанными углами, пока пьёт кофе с сахаром, который варит её младшая сестра Лара. Их дом в Сан-Паулу — узкий, с голубыми ставнями, где на кухне всегда пахнет жареными пирожками. Отец, Карлос, ремонтирует холодильники в гараже и запрещает Биа ходить на вечерние концерты: «Ты испортишь жизнь, как твоя мать», — говорит он, не отрываясь от паяльника. Биа
Кай, худой парень в потертой кожаной куртке, копался в ржавом ящике за заброшенной заправкой «Гас-н-гоу». Его друг Лиам, с татуировкой змеи на шее, чинил мотоцикл «Харлей» 78-го года, когда нашел под сиденьем потрепанный блокнот. *«Тут про «Проект Серафим»… Говорят, в старом корпусе больницы на Персиковой были опыты»*, — пробормотал он, вытирая руки масляной тряпкой. Кай, разглядывая карту с
Лиза Мюллер, берлинская журналистка с потрёпанным блокнотом и привычкой грызть колпачок ручки, приезжает в Фишерхан — рыбацкий городок, где улицы пахнут солёным ветром и жареным минтаем. В кафе «Штормовая чайка» официантка Марта ставит перед ней кофе с палочкой корицы: «У нас так принято». Лиза ищет следы 17-летней Анны, пропавшей после вечеринки у границы дамбы. Томас Бреннер, полицейский с
В Братиславе, на улице Капуцинской, семья Грлич готовится к празднику. Марта, старшая дочь, пытается упаковать подарки, пока её младший брат Лукаш разбирает гирлянду на балконе — провод запутался в старом велосипеде. «Опять ты всё портишь», — бросает Марта, вытирая пыль с фарфорового ангела, купленного ещё бабушкой. Отец, Йозеф, в кухне режет копченый сыр на пластинки, но нож соскальзывает — на
Раден, бывший грузчик из порта Танджунгприок, в кармане вечно засаленная записка с координатами склада в Гейланге — последний след сестры Сурьяни. Её нашли в канале с перерезанными венами, но он знает: это работа сингапурских контрабандистов из «Чёрного Лотоса», которые торговали фальшивыми лекарствами через аптеки в Пекуане. В берлинском клубе «Eisberg», где стены пахнут пивным суслом, Раден
Лили Ковач, девятнадцатилетняя студентка будапештского колледжа, подрабатывает в кафе *Kávé Álom* на площади Ференца. Каждое утро она тайком переписывает конспекты за соседкой по столу, Эржи Бенце, пока та спит, уткнувшись в заляпанный кофеином учебник по биохимии. «Опять запасся этим дешёвым джемом?» — бросает Лили повару Габору, указывая на исчезнувшую банку клубничного варенья. Габор,
В центре — Андрей, бывший бухгалтер из Крайовы, который подрабатывает водителем Bolt. Он случайно подслушивает разговор двух клиентов о «серых схемах» через фирму-однодневку в промышленной зоне возле Плоешти. В гараже, пахнущем бензином и старыми покрышками, он набрасывает на салфетке цепочку из имен: Мариус (владелец автомойки), Ливиу (нотариус с фиктивными договорами), Елена (сотрудница
Магда, креативный директор из Варшавы, приезжает в деревню под Люблином, чтобы договориться о рекламе сыроварни «Золотой овес». Томек, владелец стада коров и мастер по выдержанным сырам, сразу ставит палки в колеса: «Вы тут с вашими роликами всё испортите. Наш продукт и так пахнет историей, а не химией». Он разгружает тюки сена, игнорируя её презентацию на планшете. Магда, пробираясь через грязь
В промзоне Карачи, за ржавыми воротами фабрики по скупке металлолома, 27-летний Амир Хан разбирает старый холодильник. Его пальцы в масляных перчатках натыкаются на бензопилу «Дракон-3» с треснутым кожухом. «Эту рухлядь хочешь восстановить?» — хрипит Фарук, разнорабочий с ожогом на щеке, вытирая пот со лба тряпкой. Амир молча суёт находку в рюкзак, поправляя потёртый ремень. Вечером, в комнатке
Лиам, бывший биолог с шрамом через левую бровь, чинил разбитый грузовик возле придорожного кафе в Уайтхорсе, когда заметил Элайзу. Она возилась со сломанным штативом, проклиная пластиковый крепеж, который треснул на морозе. «Ты не местная», — бросил он, вытирая руки об засаленную куртку. «Ищу стаю черных волков. Говорят, их видели у реки Татшеншини», — ответила она, доставая из рюкзака карту с
