Андрей Егоров, хирург из Москвы, приезжает в город Рудный по распределению. Больница в пятиэтажке с облупленными стенами, в операционной — аппараты 90-х, на столе — ржавый лоток для инструментов. Главврач Виктор Семенович, в мятом халате, встречает его в кабинете с запотевшим окном: «Вы там в столицах с роботами режете, а у нас тут — скальпель да марля. Не нравится — обратно пишите рапорт».
Игорь, сварщик из Подольска, обнаружил потрёпанный кейс с пачками евро, засыпанными хвоей, когда искал подберезовики за заброшенной дачей Рыжовых. Вместо того чтобы звонить в полицию, спрятал деньги в старый холодильник в гараже, прикрыв сверху банками с огурцами. Дома жена Ольга, медсестра в детской поликлинике, сразу заметила грязь под его ногтями: «Опять в лес шастал? С Катькой уроки делать
Мей-линь, дочь владельца судоремонтной мастерской в районе Абердина, каждое утро завтракала жареными рисовыми клецками с креветками, пока её отец Цзюнь обсуждал с матросами цены на запчасти. В порту пахло мазутом и солёной водой, а по вечерам она тайком переписывалась с Алеком — парнем с Бермуд, который приехал на стажировку и жил в съёмной комнате над рыбным рынком. «Твои глаза как огни на
Адам, худощавый механик с татуировкой якоря на запястье, чинит старые «Трабанты» в гараже на окраине Берлина. Его соседка Эвелин, студентка-историк, роется в архивах городской библиотеки, где зеленые лампы мигают от перепадов напряжения. Они сталкиваются в переулке за углом от булочной, когда Адам вытирает руки промасленной тряпкой, а Эвелин несет стопку книг о ГДР. *«Ты снова пропустил лекцию
Лина, семнадцатилетняя школьница из захолустного городка в Айдахо, каждое утро проезжает на потрёпанном велосипеде мимо заброшенного карьера. Однажды она замечает, что за ржавой оградой старого парка появился алый шатёр с выцветшими звёздами на куполе. «Ты видела эту штуку?» — спрашивает её друг Джесси за ланчем, размазывая кетчуп по картонной коробке. Вечером Лина пробирается через дыру в заборе
Анж, с утра копается в груде разбросанных кроссовок у порога, пытаясь найти пару. Габриель в это время закуривает на балконе, поправляя выцветший шарф — подарок бывшей. Их квартира на Монмартре: треснувшая плитка на кухне, холодильник, гудевший с прошлой зимы. "Опять забыла купить молоко?" — бросает Габриель, разглядывая пустую бутылку. Анж ворчит, что занята: днём развозит цветы по
Радхика, 19 лет, тайком передает Викраму, разносчику газет, записку в узком переулке возле рынка Мумбам. На ней дрожащей рукой выведено: *«Встречаемся у храма Шивы после заката. Отец договорился о свадьбе с сыном Шармы»*. Викрам, вытирая пот с шеи грязным платком, бормочет себе под нос: «Через три дня последний поезд в Ченнай. Деньги? У меня только 800 рупий…» Он краем глаза замечает, как хозяин
Виктор Семёнович, бывший кинооператор с трясущимися руками, копался в коробках с плёнками в своей хрущёвке на окраине Москвы. Обои в комнате пожелтели, на подоконнике стоял треснутый стакан с окурками. Дочь Ирина, в синтетической куртке из магазина у метро, пыталась вытащить его из квартиры: «Ты с ума сошёл? Через неделю дом сносят, а ты как крыса в норе». Он отмахнулся, достал катушку с надписью
Катерина Морозова живет в двухкомнатной хрущевке под Екатеринбургом. Утром она размораживает холодильник с наледью на стенках, пока муж Сергей спит на кухне, уткнувшись лицом в вонючий виниловый стол. «Слезай с печки, — бросает она, толкая его плечо, — опять в гараж с Володькой шататься будешь?» Он хрипит: «Закрой рот, я тебя не трогаю». В автобусе №17 до горбольницы, где она санитаркой, Катя
Ольга, бухгалтер из Киева, случайно встречает Алексея, московского бизнесмена, в аэропорту Борисполь — он роняет папку с документами, она помогает собрать листы, заляпанные кофе из пролитого стаканчика. «Вы всегда так благодарность выражаете?» — усмехается она, вытирая ладонью юбку. Алексей, вместо извинений, суёт визитку: «Если что — звоните. Только без истерик». Через неделю она уже в Москве,
В переулках старого Мумбаи Арджун, 28-летний программист с потёртым рюкзаком, ежедневно покупает *чай-масала* у продавца Раджеша. Однажды он замечает Миру — девушку в выцветшем сари, рисующую углём на стене заброшенного кинотеатра. «Ты же знаешь, это частная собственность?» — бросает он, поправляя очки. «Стены здесь помнят больше, чем полицейские протоколы», — парирует она, не отрываясь от эскиза
Джейк, 23 года, копался в гараже на окраине Стил-Сити, разбирая старый генератор от грузовика. Запах ржавчины и масла въелся в кожу — он пытался починить левую руку меха-робота «Голиаф», найденного под обломками завода. «Ты снова забыл про предохранитель», — хрипло сказала Миа, перемазанная в смазке, протягивая ему перегоревшую деталь. Они прятали робота в заброшенном ангаре, пока по радио
