В старом районе Варшавы, рядом с вокзалом Заходним, 23-летний Якуб находит в ящике покойной бабушки пачку писем с пометкой *"Для М., если вернётся"*. В конвертах — фотографии разрушенного после войны Кракова, ключ от неизвестной квартиры и открытка с адресом кафе *"Под белым орлом"*. Он решает найти адресата, подрабатывая ночным грузчиком на овощном рынке. Там старик
Эмили, 28-летняя тренерка по теннису в муниципальном центре Санта-Моники, каждое утро начинала с проверки сеток на кортах. Её подруга Джесс, бариста в кофейне «WaveCup» через дорогу, подкалывала: «Опять забыла, что мячи надо собирать, а не ноги?» — кивая на царапину на колене Эмили. После тренировок Эмили заходила за капучино, оставляя на стойке следы глины с корта. Вечера тратила на ремонт
Радж, 19 лет, таскает тюки с хлопком на фабрике в Дхарави. Каждое утро он протирает пот со лба грязным рукавом, обходит лужу с маслом у ворот, слышит крики бригадира: «Опять опоздал? Следующий раз вычту из зарплаты!» Вечером в кафе «Масала» он находит под столом потрёпанный блокнот — внутри схемы контрабанды тканей, подписанные Аржуном, сыном владельца фабрики. «Твой отец тоже лез не в своё дело,
Эмили Картер, 28 лет, каждое утро едет на метро из съемной квартиры в Бронксе до офиса на Манхэттене. Ее синий рюкзак вечно перегружен эскизами: между папками с отчетами для рекламных клиентов торчат тюбики с охрой и ультрамарином. По четвергам после работы она забегает в бар *The Rusty Nail*, где ее друг детства Джейк Моррисон разгружает пивные ящики. «Опять эти чертовы карандаши в стиралке
Дмитрий приезжает в родной Чернигов после пяти лет работы в Польше. На вокзале его встречает сестра Ира с помятым пакетом из «АТБ», где торчат банки консервов. «Ты ж как чужой теперь», — бросает она, закуривая «Приму» у разбитой лавочки. В квартире на улице Шевченко пахнет сыростью и старыми книгами — отец, Николай Семенович, за год до этого оставил на столе недописанное письмо и исчез. Дмитрий
Джейкоб Рид, трубач из джаз-клуба «Лунный прибой» в Новом Орлеане, находит в футляре своего инструмента записку с угрозами, пропитанную запахом табака и виски. Его соседка, детектив Марта Грейвс, замечает на его руках царапины от ногтей — следы уличной драки возле бара *Кривой мандолины*. «Кто тебя так обработал?» — спрашивает она, разглядывая разбитый мобильник Джейкоба с треснувшим экраном. Он
Олег, бывший афганец с шрамом через левую бровь, таскал коробки с мороженой килькой на заброшенном рыбзаводе под Брестом. Его дочь Лида, 23 года, в засаленном фартуке столовой «Рассвет» на улице Советской, обнаружила за банками с квашеной капустой три пластиковых контейнера — внутри засохшие пятна, похожие на кровь. «Пап, тут что-то нечисто», — бросила она, когда Олег пришел забирать ее после
Вера, скрипачка с потёртым футляром от дедовской скрипки, возвращается в провинциальный Нижнеозёрск после десяти лет учебы в столице. На вокзале она сталкивается с Дмитрием Савельевым, бывшим одноклассником, который разгружает ящики с рыбой для местного магазина. «Ты всё ещё играешь эту шарманку?» — усмехается он, вытирая руки о засаленный фартук. Вера замечает, как его пальцы, когда-то ловко
Валерка, рыжий восьмиклассник с царапиной на щеке, прячется с Майкой за кустами сирени возле пятиэтажки на Ленина, 14. Они подслушивают, как мать Майки, Нина Петровна, кричит на соседа-алкоголика: "Снова мусор не вынес?! Воняет, как в свинарнике!". Веня, худой в очках, ковыряет ржавый болт на своём "Каме" возле гаража, облизывает палец и пробует затянуть гайку ключом. Из
Лида, тридцать два года, в синем фартуке с зацепкой на подоле, перетирает пыль на старом комоде в загородном доме под Москвой. Хозяева — Виктор, седеющий мужчина в очках с треснувшей дужкой, и Елена, его жена, которая постоянно поправляет браслет с бирюзой. В прихожей валяется детская машинка, хотя детей нет — Лида заметила это сразу. "Полы в гостиной нужно мыть каждый вторник, а не когда
Лена, студентка журфака, каждое утро покупает кофе в автомате у метро «Василеостровская», пока ждет электричку до института. В кармане у нее всегда лежит потрепанный блокнот с набросками стихов — их она переписывает на стене заброшенной фабрики возле Обводного канала. Однажды утром рядом с ее граффити появляется чужой рисунок: мальчик в форме Нахимовского училища стоит на фоне разведенных мостов.
Лина, 23 года, подрабатывает в кафе на окраине Афин, каждый вечер забирает младшего брата Димитриса из школы. Однажды в сумке клиента, забытой у стойки, она находит потёртый блокнот с картой острова Тира и надписью *«Διάβασε τον αέρα, η χρονολογία είναι λάθος»* («Читай воздух, дата неверна»). В тот же день на раскопках Акрополя археолог Никос, 35, с облупившимся лаком на ногтях, обнаруживает
