Знаешь, иногда смотрю на все эти истории про отпуск и думаю — а мы вообще понимаем, что такое отдых? Вот смотри: три истории, смешные до колик, но в каждой — такой знакомый абсурд. Первая — про этого Энрико, который, нагулявшись вдоволь, вдруг решил: "Все, теперь буду примерным мужем на вилле!" Только жена Джулиана, видимо, решила: "Не, дорогой, так скучно". И подкидывает ему
Вот, представляешь: двое ребят — Клифф, недавно майором ставший, и его кореш Миллер, мастер по взрывчатке с вечно саркастичной ухмылкой — летят куда-то над Югославией в кромешной тьме. Самолёт трясёт, парашюты на спине, адреналин до небес. И ведь знают, что приземлятся прямиком в ад: немцы мост охраняют как зеницу ока, а местные партизаны уже на нервах. Ну, думаешь, обычная миссия? Как бы не так!
Знаешь, иногда смотришь на историю — и мурашки. Вот представь: 1941-й, война, ад на земле. А где-то в этом хаосе — поляки, которых судьба раскидала по всему Союзу. Далеко от дома, среди чужих языков и снегов, а они... Нет, не сдаются. Вместо этого вцепляются в винтовки и — на фронт. Слушай, а битва под Ленино... Это ж вообще что-то! Там ведь не просто стреляли — там рождалась их дивизия, та
Вот история про Анжелу — красотку, у которой папа в том же лицее законы физики преподает. Ну, думаешь, жизнь малина? Как бы не так! Жених у неё, Тонино, вроде симпатяга, но мозгов — кот наплакал. Девчонка ему верна, как собака, а он... Ой, лучше не спрашивай, что вытворяет за её спиной. Когда правда всплыла, я б на её месте, наверное, всю посуду в доме перебила — но нет, наша героиня круче:
Представь: тихие итальянские холмы, солнце льётся сквозь кипарисы… И тут — бац! — по этим идиллическим дорогам несётся какой-то раненый чувак, за ним гонятся, камера дёргается, сердце в пятки. Думаешь: "Ну, классический триллер, щас будет стрельба и драмы". Ан нет! Всё это только приманка. А потом начинается такое… Главный тип, этот беглец, сталкивается с Симоной — девочкой лет
Знаешь, наткнулся я тут на историю, от которой мурашки по коже. Представь: война, кругом хаос, а кучка подростков, у которых война отняла всё, сами прибиваются к партизанам. Ну, взрослые-то сначала: «Ребят, вам бы в тыл, подальше от этого ада». Да куда там! Пацаны упёрлись — хотели воевать, и всё тут. Говорят, партизаны долго сопротивлялись, но в итоге сдались — взяли их в отряд. Вот тут-то и
Знаешь, история эта — как будто обычный парень из банка вдруг стал героем криминального триллера по воле случая. Представь: тихий сотрудничек Майлс, сидит себе за стойкой, считает чужие деньги, и тут — бац! — ограбление. Но вместо того, чтобы трястись от страха, он хватает момент, подсуетился и стащил деньжат… Ну, думал, пронесёт. Ан нет! Всё пошло наперекосяк, когда выяснилось, что эти самые
Знаешь, есть истории, от которых сердце замирает. Вот как эта — про Гулю Королёву. Представляешь, девочка с четырёх лет в кино! Камера её обожала, а она — её. Щурилась в объектив, будто играла в песочнице, а не на съёмочной площадке. А потом... Война. Только ленту выпускную в волосы вплела, платье праздничное сняла — и сразу в шинель. Не раздумывая. Слушай, мне даже страшно представить: в её
Представь себе стареющего комедианта, этакого вечного балагура, который даже в доме престарелых не может усидеть на месте — ну знаешь, типа тех дедушек, что вечно подкалывают медсестёр и смешат бабулек варениками с перцем. Вот этот тип, Уго, а по кличке Пиккио (Дятел, ясное дело — он же трещит без остановки!), вдруг втрескивается в горничную Ренату. Девчонку лет двадцати, которая разносит супы по
Знаешь, есть один фильм про Вьетнам — ну, тот самый период, когда американцы ещё только начинали втягиваться в эту мясорубку. Там ребята-советники приезжают помогать местным, а потом ловят себя на мысли: "Да мы же повторяем те же ошибки, что французы десять лет назад!" Представляешь? Сидят в джунглях, потные от влажности, патроны считают, а в голове крутится: "Чёрт, да мы же как те
Знаешь, иногда кажется, будто жизнь может разломиться на "до" и "после" в один миг. Вот представь: парень, только начавший работать в психиатричке где-то в польской глубинке. Дни как сон — белые халаты, шепот пациентов за дверьми, попытки понять, где грань между их миром и твоим. А потом… Бац! Сентябрь 1939-го. Грохот танков вместо тишины, дым вместо утреннего тумана. И ты уже
Ох, представляешь: три тысячи какой-то год, от цивилизации — пыль да ржавые обломки. А людишки, как всегда, не меняются — вместо того чтобы восстанавливать мир, устроили себе адский цирк на колесах. Гонки? Да нет, это ж не Формула-1, тут мотоциклы напичканы как боевые роботы — пилы, огнеметы, черт знает чем еще. Зрители орут, ставки делают, а гонщики... Ну, гонщики там либо психопаты, либо