Педро Мендоса, 34 года, чинит двигатели в крошечном автосервисе на окраине Сан-Хосе. Его старшая сестра Карла, бывшая учительница, требует продать гараж отца, чтобы оплатить долги матери — та каждое утро пьет кофе с коньяком на террасе, заросшей бугенвиллеей. «Ты даже гайку нормально не закрутишь, а лезешь в семейные дела», — бросает Педро, вытирая руки промасленной тряпкой. Он случайно находит в
Витторио Мальтезе, владелец небольшой фабрики кожгалантереи, внезапно становится президентом клуба после смерти дяди. Его кабинет в старом здании на окраине Турина завален бумагами: счета за ремонт трибун, претензии от поставщиков формы, письма от болельщиков с угрозами. Жена Лючия, разбирая почту, швыряет ему в лицо квитанцию за просроченный кредит: «Ты променял сыновей на этих алкоголиков в
Кейтлин рылась в рюкзаке Джесс после тренировки, пока та принимала душ. В кармане нашла ключ от кабинета мистера Брукса — тренер по гимнастике с подколотыми рукавами и вечным жвачным запахом изо рта. "Чего боишься? — фыркнула Райли, доедая сникерс у шкафчика 305. — Там либо допинг, либо порно". В аудитории 3B, где пахло мелом и старыми жалюзи, они наткнулись на распечатки транзакций:
Лето 1999-го, прибрежный городок Ньюпорт, штат Орегон. Меган, 17 лет, в джинсовой куртке с выцветшим принтом Nirvana, находит окровавленный брелок своего сводного брата Люка возле старого лодочного сарая. Накануне он исчез после вечеринки у маяка, где местные пили дешёвое пиво из пластиковых стаканов, а Изабелла, новая девушка Люка из Милана, спорила с ним о чём-то в углу, жестикулируя сигаретой.
Кайл копался в двигателе старого «форда» в гараже на окраине Альбукерке, пока его сестра Лена перебирала коробку писем от матери, бросившей их десять лет назад. «Тысяча раз говорил — выбрось эту макулатуру», — бросил он, вытирая руки промасленной тряпкой. Она молча достала конверт с водяными пятнами: «Тут про тебя. "Если сын всё ещё чинит хлам — скажи, пусть учится на инженера"». На
Генри Джонс-старший тащит 17-летнего Индиану через Европу 1908 года, пытаясь втолковать ему основы средневековой философии. В потертом портфеле отца — конспекты лекций о Фоме Аквинском, а в кармане у Индианы — билет на футбольный матч в Вене, который он так и не посмотрел. «Ты опять глазел на афиши цирка вместо того, чтобы слушать дискуссию о схоластике?» — ворчит Генри, поправляя очки, когда они
Лиана, начинающий дизайнер из Монреаля, подрабатывает в кафе *La Toile* по утрам, чтобы оплачивать учебу в местном университете моды. Ее соседка по квартире, Софи — тату-мастер с пирсингом в носу — постоянно ворчит на пятна кофе, которые Лиана оставляет на эскизах платьев. В один из дождливых дней в кафе заходит Марко, сын владельца текстильной фабрики, который прячет от отца, что бросил
Анна, работница минской кондитерской фабрики, живет в хрущевке с дочерью-подростком Катей. Однажды в цеху начальник вызывает ее к кабинету: "Ковальчук, тут тебя ждут". Бизнесмен Игорь Семенов, в костюме с бархатными отворотами, предлагает роль светской дамы на неделю — его конкурент ищет невесту среди рабочих. "Плачу триста долларов. Но если проговоришься — уволю всех твоих
Лина, рыжая девчонка с татуировкой ящерицы на запястье, торчит в гараже на окраине Альбукерке, пытаясь перепаять проводку в украденном джипе. Рядом Джейк, ее сводный брат, ковыряет отверткой замок от сейфа — вчера стащил его из конторы местного ломбарда. «Ты уверен, что старик Мюррей не нажаловался копам?» — бросает Лина, вытирая руки об рваные джинсы. Джейк молчит, только щелкает зажигалкой —
Тома, 12 лет, и его сестра Присцилла, 9, копошатся в парижской квартире на третьем этаже, пока за окном моросит декабрьский дождь. Отец, системный администратор, оставил на столе старый Minitel с инструкцией: "Не трогать". Дети нажимают кнопки наугад, пока на экране не всплывает зелёный текст: "*3615 PERE_NOEL — 2 франка/минута*". Присцилла тянет брата за рукав:
Карл, бывший солдат вермахта, в ржавой кипеле с выцветшими нашивками, рылся в архивах мюнхенской библиотеки, пока не наткнулся на письмо деда-геолога: *«Шахта №9 возле Зальцбурга — ключ. Не доверяй местным»*. Лука, итальянский контрабандист, залатанный плащ которого пах селедкой и порохом, проверял обойму маузера перед встречей с югославским проводником Милошем. Тот, поправляя кинжал за поясом,
В Мумбаи Радж Шах, сын владельца текстильной фабрики из Ахмедабада, случайно сталкивается с Амитой Каур, дочерью пенджабского фермера, на рынке специй в Кроуфорд. Она выбирает кардамон для чая, он торгуется за шафран для матери. «Вы же знаете, гуджаратцы без сладостей не проживут», — усмехается он, показывая на мешок с джалеби. Амита парирует: «А пенджабцы без масала-чая — как танцор без дхоли».