Джули, бывшая медсестра, и Том, механик с обожжёнными пальцами от паяльной лампы, заваривают щели в дверях заброшенного магазина «Корнер Маркет» где-то под Питтсбургом. В подсобке Карла, учительница испанского, размазывает консервированную фасоль по сухарям для восьмилетней Софи — та молча рисует на обоях маркером, изображая «хороших зомби с крыльями». Элай, парень в очках с треснувшей линзой,
Марлоу закурил в кабинете, разглядывая потрёпанную фотографию пропавшего брата клиентки. Эвелин Клэр, в шляпке с вуалью, оставила на столе след губной помады на краю стакана — виски он налил ей сам, чтобы успокоить дрожь в руках. «Он брал деньги у Торреса, — сказала она, разминая перчатки, — теперь его «Шевроле» нашли у пристани с пятнами крови на сиденье». Марлоу знал клуб «Красный попугай», где
В старом портовом городке Рок-Бэй шериф Лиза Морроу каждое утро заказывает в кафе *The Anchor* черный кофе и булочку с изюмом. Ее младший брат Итан, работающий механиком в гараже на Пайн-стрит, находит в багажнике разбитой Honda Civic окровавленный нож с инициалами «К.Р.». «Ты даже не представляешь, во что вляпался», — бормочет он, пряча находку в ящик с инструментами. Тем временем учительница
Лучо Манчини, папарацци с потёртым «Никоном», ютится в апартаментах над баром в Трастевере. Стены — облупившаяся штукатурка, из крана капает ржавая вода. Его подруга Мария, официантка из кафе на виа дель Морто, кричит, задевая ведро с проявкой: «Опять снимал какую-то дрянь? Вчера Сильвану Мангано чуть не сбил, гоняясь за её такси!» Лучо морщит нос, достаёт из кармана смятый снимок — актриса в
Лайам Картер, 32 года, менеджер проката спортинвентаря в провинциальном Брентвуде (Онтарио), каждое утро начинал с попыток починить старый Ford F-150, который глох на перекрестке у муниципального гольф-клуба. Его девушка, Эмили, работавшая ветеринаром, ворчала: «Ты тратишь на клюшки половину зарплаты, а машину завести не можешь». После смены Лайам тайком тренировался на заброшенном поле за
Сумако, в рваном пальто поверх кимоно, пробирается через развалины токийского театра. Режиссер Хироси, с вечно помятой шляпой, кричит ей вслед: «Опоздала на два часа! Ты хоть помнишь, где сцена?» Она бросает сумку с глиняным горшком риса на пол гримерки — подарок от поклонника из черного рынка. Актер Кендзи, чинящий реквизитный веер проволокой, усмехается: «Снова от старика с лавкой на углу?» По
В пустыне Калахари бушмен Ксуи из племени сан натыкается на стеклянную бутылку из-под кока-колы, упавшую с самолета. Сначала племя решает, что это дар богов: дети катают ее по песку, женщины дробят ею коренья, мужчины спорят, кто будет хранить артефакт. "Моей жене нужна для тыкв", — говорит Укуа, хватая бутылку, но Тома тут же вырывает ее: "Я первым увидел вчера у термитника!"
Чиди, бухгалтер с облупленными очками, каждый вечер спорит с женой Ннекой на кухне в трёхкомнатной квартире в Сурулере. "Ты опять отдал половину зарплаты своей матери?" — она стучит ложкой по кастрюле с эгуси, пока их дочь Эзина, шестнадцать лет, крадет тушь из сумочки матери. Младший Тубо, тринадцать, в соседней комнате собирает фальшивые кроссовки из старых шлепанцев. По воскресеньям
В прибрежном городке Кресент-Коув четверо друзей — Эми, Джонни, Лена и Брюс — пытаются забыть аварию прошлым летом. Они сбили рыбака, выбросили тело в океан и поклялись молчать. Сейчас Эми моет посуду в кафе «Волна», где запах жареного бекона смешивается с солью. Джонни чинит лодочные моторы в гараже, руки вечно в масле. Когда Эми находит записку «Я знаю про дорогу к маяку» под дверью, звонит
В старом портовом районе Галифакса Лиам, 17 лет, каждое утро перед школой разгружает ящики с треской на рынке "Серебряная сеть". Его сестра Эмили, 14, чинит сети в углу, бросая взгляды на заброшенный маяк, где их отец исчез два года назад. Вечером Лиам находит в рыбацком сарае потёртый блокнот с записями о "порогах между приливами" и датой 21 октября — завтра. «Ты опять лезешь
Викрам вернулся в Мумбаи после звонка сестры Мегхи — отец умер от передозировки в съёмной комнатушке возле рынка Кроуфорд. В ящике с потёртым кожаным дневником он нашёл списки долгов: *«Шарма — 12 лакхов, срок до понедельника», «Джунгли — 50 кг, порт №4»*. На кухне, где пахло кардамоном и бензином, Мегха разбила чашку: «Ты думаешь, папа нас защищал? Он торговал героином через аптеки». В углу
Лина, официантка из бернской забегаловки *KaffeeKlatsch*, каждое утро вытирала крошки с пластиковых столиков, пока Марко, инженер-недосып из соседнего офиса, заказывал свой ритуал: эспрессо, два куска рафинада, газета. «Сегодня газета мокрая, — бросила она, подсовывая ему стаканчик. — Опять под дождём стоял?» Он моргнул, будто пробуждаясь: «Дождь — единственное, что не требует отчёта за