Энджи Флинн, детектив из 12-го участка, находит тело Линды Меррик в съёмной квартире на Брайтон-стрит. Муж Линды, Джей Ди, учитель химии в местном колледже, первым прибегает на место: у него в кармане мятная жвачка, а на рубашке пятно от кофе. «Ты звонил ей в три ночи, — говорит Энджи, перебирая распечатки звонков. — Зачем?» Джей Ди теребит обручальное кольцо: «Она боялась кого-то. Просила меня
В Бруклине, за заправкой «Гас-н-гоу», автомеханик Джамал Ривз ковыряет ключом в ржавом «Форде» 98-го года. Его сестра Лена, с треснувшим экраном телефона в руке, приносит контейнер с холодной пастой: «Мама опять звонила. Говорит, если до пятницы не скинем на аренду, выселят». Джамал вытирает руки об штаны, оставляя масляные пятна. В соседнем квартале студентка Эмили Кларк, в потёртой куртке из
Эш Уильямс тащит заржавевший «Олдсмобил» по разбитой дороге в Эль-Харо, притихший на заднем сиденье Пабло с окровавленным экземпляром «Некрономикона» в руках. «Ты уверен, что твоя мать тут?» — бормочет Келли, разглядывая полузаброшенный дом с облупившейся краской. В гостиной, меж пыльных фарфоровых слоников, Эш натыкается на семейное фото: он в юности, сестра Шерил, мать — лицо последней теперь
Лейтенант Джек Карвер, в прошлом учитель из Огайо, ковырял замёрзшую банку тушёнки ножом с надломленным лезвием. Рядом присел Томми Райт, 19-летний новобранец, дрожащими руками набивающий папиросу дешёвым табаком. «Слухи о танках подтвердились, — бросил Джек, выцарапывая последние куски мяса. — Немцы в лесу западнее Сен-Вита. Говорят, у них „Королевские тигры“». Томми закашлялся от дыма: «У нас
Лила, 28 лет, работает в кафе «Золотой клен» в Монреале, раскладывая круассаны на мраморной стойке. Каждое утро перед сменой она забегает в комиссионку на улице Сен-Дени — ищет свадебные платья с ценниками «распродажа». В её крохотной спальне над кроватью висит гирлянда из фото пяти мужчин: Томас (инженер-железнодорожник, познакомились в метро), Жюльен (повар, угостил её безе в парке Лафонтен),
Клод, с рыжими волосами до плеч, каждое утро заворачивает бутерброды в газету для дочери-подростка, пока та спит в комнате с плакатами *The Cure*. На фабрике *Leroy-Tex* в пригороде Лиона она раскладывает лоскуты ситца на конвейере, спорит с бригадиром Анри: *«Вычеты за опоздание — это воровство, даже трамвай №7 не ходит по вашему графику»*. В обеденный перерыв в цеху пахнет луковым супом из
Лиза, в очках с толстыми линзами, и Йорик, вечно жующий лакрицу, натыкаются на полуразрушенную мельницу у канала под Харлемом. Внутри — ржавые шестерни, пахнет сыростью и маслом. Йорик пинает камень: «Слушай, тут щель в стене светится, как экран твоего телефона ночью». Лиза протискивается, цепляясь свитером за гвоздь, и проваливается в пещеру с кристаллами, растущими из потолка, как сталактиты.
Дэвид Шейн, начинающий драматург в потёртом пиджаке, торгуется с продюсером Джулианом над контрактом в дымном кабинете за театром «Лайрик». «Без денег Ника Валерли твоя пьеса — мусорная бумага», — бросает Джулиан, размахивая сигарой. Дэвид вынужден согласиться на условие гангстера: его любовница Оливия Нил, с нарисованными бровями и дрожащим голосом, играет наивную героиню Элизу. На первой же
Мечтающая с детства стать шеф-поваром, целеустремлённая Альмут вкладывала всю свою душу в кулинарию, создавая уникальные блюда и покоряя сердца гурманов. Романтичный Тобиас, недавно переживший болезненный развод, не мог и предположить, что случайная встреча с Альмут в уютном кафе изменит его жизнь навсегда. Их пути пересеклись, и вскоре они стали неразлучными, обустроив уютный дом и став
В 1592 году Япония вторглась в Чосон, и правитель Сонджо с двором бежал в империю Мин. Один из знатных дворян сопровождал королевский побег, оставив за собой след преданности и долга. В это время его верный слуга, с детства обучавший его искусству меча, взял на себя руководство народным сопротивлением, вставая на защиту своей родины от захватчиков. В этом противостоянии переплетаются верность и
Анна, 23 года, работает истопником в полузаброшенной котельной на окраине городка. По утрам чистит сажу с ногтей металлической щёткой, заваривает чай в жестяном чайнике — на столе всегда банка малинового варенья с прилипшей этикеткой. В обеденный перерыв прячет потрёпанные кроссовки за трубами, переобувается в туфли на скрипящем каблуке и бежит в библиотеку — там, между стеллажами с советскими
Элла Брукс, архивистка из Провиденса, натыкается в подвале городской библиотеки на пачку писем 1921 года, адресованных её прабабушке Лидии. Конверты пахнут плесенью и лавандовым маслом, в одном — фото мужчины в котелке с надписью *"Он придет за долгом"*. Бабушка Марго, разбирая старые вещи на чердаке, хрипит: *"Ты развязала то, что я 60 лет прятала"*, и показывает Элле