В трущобах Дакки Риаз, водитель велорикши с потертым рулем и ржавой цепью, находит в багажнике сумку с пачками така. Внутри — документы на землю в Барисале и фото мэра с неизвестным в костюме. «Ты что, святых ищешь?» — смеется его друг Карим, разгружая мешки с луком. Риаз молчит, трогает конверт с диагнозом матери — цирроз. Вместе с деньгами в сумке лежит детская браслетка, как у его сестры,
В Мумбаи, на третьем этаже обшарпанного дома в районе Дадара, Авинаш Патил, детектив-одиночка с подрагивающей левой рукой после пулевого ранения, копается в папках с делами 1998 года. Его клиентка — Шамала Дешмукх, вдова аптекаря, которая принесла ему коробку *барфи*, завернутую в газету со статьей о самоубийстве её мужа. «Он не вешался на фабричных трубах, — шепчет она, поправляя сари, — его
**Первый абзац:** Арави Малик, 19 лет, торгует самосами в ларьке у станции Вирар в Мумбаи. По вечерам он тайком рисует граффити на стенах заброшенной фабрики, смешивая краски из баллончиков, украденных у дяди-маляра. Его сестра Прия, 16, подрабатывает в салоне сотовой связи, собирая деньги на колледж. Их отец, Амит, целыми днями чинит рикши в гараже, проклиная ржавые цепи. «Ты думаешь, эти твои
В Мумбаи инспектор Раджвир Сингх копошится в бумагах на столе, заваленном пачками чая «Тата» и чеками из придорожной закусочной. Его коллега Амит, вытирая пот со лба, тычет пальцем в фото убитого курьера: «Смотри, у парня в кармане нашли обрывок счета из прачечной «Шивани». Там цифры — 12, 45, 78. Как пин-код от старой карты». Раджвир морщится, слыша за окнами гудки рикш: «Не пин-код… Это
Амарин, 28 лет, разгребает коробки с антибиотиками в аптеке на улице Рачадамри. Рука дрожит, когда клиентка протягивает рецепт на сироп от кашля — почерк врача такой же корявый, как на записке, которую она нашла вчера в сумке: *«Не носи красное. Она заметит»*. Звонок матери прерывает дрожь в коленях. «Опять забыла купить бета-блокаторы? — шипит в трубку старуха. — Ты же знаешь, у меня давление
Джеймс Харпер, 47 лет, вальцует металл на заводе «Грейсон Индастриз» в Детройте. Каждое утро он замечает, как ржавые ворота цеха скрипят сильнее, а в раздевалке пахнет перегоревшим маслом и дешёвым кофе из автомата. Дочь Эмили, 16, рисует граффити на заброшенном складе, пока он на смене. «Пап, Чейз зовёт в Чикаго — там студия диджеинга», — говорит она, закатывая рукав, чтобы показать новые
Лукас Гама, ветеринар лет тридцати с шрамом над левой бровью, возится с дворнягой в клинике на окраине Сан-Паулу. Его клиника — треснувшее здание с вывеской *"Clínica Vet Gama"*, заваленное коробками глюкозы и воняющее антисептиком. По утрам он объезжает фавелы на потёртом скутере, высматривая раненых животных. *"Док, у Шакиры гноится лапа",* — кричит Мария, девчонка лет
Кася, 19 лет, переезжает из Лодзи в Варшаву после смерти бабушки. В общежитии на улице Тарговой она сталкивается с Мареком, соседом-студентом-архитектором, который вечно забывает выключить чайник. «Опять кипяток на полу?» — Кася тычет пальцем в лужу у своей двери. Он отмахивается: «Ладно, куплю тебе вафельницу в компенсацию». Днём она мотается между подработкой в кофейне «Pod Kogutem» и вечерними
Чен Ли, детектив из Гонконга, прилетает в Бангкок под прикрытием торговца электроникой. Его контакт — Сомчай, тайский информатор с шрамом над бровью, назначает встречу на рынке Чатучак. «Красный зонт у лотка с дурианами, — бормочет Чен, протискиваясь сквозь толпу. — Ищи человека с тремя кольцами на правой руке». Сомчай, жуя жареных кузнечиков, бросает фразу: «Склад в порту Кампхэнг Пхет. Завтра в
В портовом районе Пусана братья Чон Джихун и Чон Минджэ живут в крохватой квартире над автомастерской. Джихун, 32 года, бывший заключённый с татуировкой на запястье, которую прячет под часами с треснувшим стеклом, чинит старые холодильники на свалке. Минджэ, 19 лет, подрабатывает развозом лапши быстрого приготовления на мопеде, крашенном в кислотно-жёлтый — краска осталась после ремонта кафе
Авик, в потёртой кожаной куртке, копается в старых газетах на чердаке дома в районе Чандни-Чоук. Его сестра Радхика, с татуировкой ом на запястье, находит письмо от покойного отца: «Корпорация "Шакти" хочет снести храм Шивы — они подделали документы на землю». Запах жареных самос с улицы смешивается с пылью. «Ты уверена, что готов снова влезть в это?» — Авик поправляет очки, глядя на
Ли Вэй, пятнадцатилетний парень в потертой куртке, копался в земле возле раскопок гробницы Цинь Шихуанди, пока его дед, археолог Лю Цзы, спорил с рабочими о плане работ. В рыхлом грунте что-то блеснуло — мальчик поддел лопатой камень, вытащил потрескавшийся амулет с узором в виде дракона. «Эй, дед, глянь!» — крикнул он, но Лю Цзы, поправляя очки, махнул рукой: «Положи на место, это не игрушка!»