Лиам, 17 лет, вкалывает на семейной ферме под Эдмонтоном. После шторма нашел в овраге ржавый медальон с гравировкой ослиной морды. С тех пор по ночам чешется затылок, а в зеркале вместо его русых волн — серая шерсть. «Ты пахнешь конюшней», — бросила Эмили, сестра, отодвигая тарелку жаркого за завтраком. Ветеран-сосед Джейкоб, разглядывая медальон через лупу, хрипел: «Это не сувенир, парень. У
Джейкоб Мэлоун, 42 года, живет в полуразвалившемся трейлере на окраине Феникса. По утрам он красит лицо белой краской из жестяной банки с треснувшей крышкой, пока его дочь-подросток Лиза, в джинсах с выцветшими заплатками на коленях, жарит яичницу на скрипящей плите. «Пап, миссис Харпер опять спрашивала, когда ты заплатишь за школьные учебники», — бросает она, переворачивая яйцо вилкой с
В Монреале Клара, 28-летняя звукоинженерша с фиолетовым диктофоном и привычкой записывать шум метро, случайно оставляет USB-флешку с аудиопроектом в фудтраке Лиама — повара-иммигранта из Ирландии, который готовит бабушкины пироги с бараниной под панк-рок. Он находит флешку между кассой и банкой соленых огурцов, приносит ей на радиостанцию CJMP, где Клара монтирует подкасты. "Ты как будто
Эмили Картер, детектив из захолустного Фрост-Лейка, вмерзшего в канадскую тайгу, нашла тело рыбака Сэма Риггса у старого элеватора. На варежке покойного засохли рыжие волосы — не его. Джейкоб Морроу, ее напарник с вечным кофе в термосе, усмехнулся: «Опять везешь образцы в Лабрадор? Там даже микроскопы замерзают». Пока Эмили возилась со сломанным джипом у заправки «Северный свет», местная
Джейкоб Морроу, экс-священник с подрагивающими руками, метет полы в полуразрушенной церкви Святой Терезы в Нью-Орлеане. Каждое утро он замазывает трещины в стенах дешевой шпаклевкой, пока не сталкивается с Эмили Кларк — женщиной в выцветшем желтом платье, которая тычет в него фотографией сына. *«Они сказали, вы можете… сжечь это»*, — бормочет она, протягивая смятый листок с детским рисунком:
Ханна Стивенсон, 28 лет, живет в съемной квартире над пабом в Ислингтоне. Каждую среду она берет велосипед с корзинкой, заваленной псалтырем и банкой арахисовой пасты, едет к заброшенной церкви Св. Энтони. Там встречает отца Майкла, 65 лет, который тайком передает ей списки одержимых — пенсионеров, подростков, даже кота из соседнего района. «Снова кот? — хрипит Ханна, протирая очки рукавом. — В
В захолустном городке Монтана-Спрингс 27-летний Джейк Моррисон, сын местного пастора, подрабатывает ремонтом старых фермерских тракторов. После смерти отца он находит в церковном подвале папку с письмами, где тот признается в сомнениях насчет веры: *«Если Бог милосерден, почему Элли пришлось умирать в 12 лет?»* — строчки, адресованные покойной сестре Джейка, заставляют его втихаря курить за
В пустыне под Санта-Фе, 1946 год. Макс Картер, ветеран-радист с шрамом через левую бровь, копается в сломанном радиоприемнике, подаренном мексиканским торговцем. Он ловит странный сигнал: повторяющиеся шифры на немецком, смешанные с координатами. В баре «Койот» местный геолог Лина показывает ему обломки метеорита с вытравленной свастикой. «Это не метеорит, — шепчет она, — внутри ржавые шестерни».
В дождливый четверг пятнадцатилетний Джейкоб Ридли, копаясь в коробках с хламом на блошином рынке в Ист-Энде, вытащил потрескавшийся череп из мутного стекла. Его младшая сестра Миа, разглядывая находку под фонариком, заметила внутри гравировку — координаты и фразу *«Следуй за тенью в полночь»*. «Это же не просто безделушка», — прошептала она, протирая стекло рукавом худи. Их соседка, пенсионерка
Джейк Моррисон, владелец захудалой фермы под Мус-Джо в Саскачеване, каждое утро начинает с проверки сломанного забора, через который ночью снова пробирались койоты. Его младший брат Сэм, в засаленном комбинезоне, ворчит за завтраком: «Если ты не починишь трактор до заморозков, коровы сдохнут с голоду, а мы — от долгов». Джейк, вытирая глину с сапог, бросает в ящик стола записки от поклонниц —
Картер Брукс, бывший телохранитель из Бруклина, находит в треснутом экране своего телефона фото: мужчина со змеиной татуировкой на шее курит у доков. "Ты уверен, что это он?" — Джина Марлоу, барменша из *Red Hook*, протягивает ему кофе навынос. Картер молча кивает, сжимая распечатку с отчетом о поджоге его квартиры три года назад. Он отслеживает Шона Эверетта, торговца оружием, через
Элиф, 17 лет, живет в старом квартале Анкары, где узкие улочки пахнут жареными каштанами и свежесмолотым кофе. Ее отец, Ахмет, чинит часы в крошечной мастерской с вывеской *Saatçi Ahmet*, заваленной коробками от турецкого чая «Çaykur». Однажды, разбирая хлам на чердаке, Элиф находит потрепанный дневник с картой города 1920-х, испещренной красными крестами. «Это не просто бумага, — бормочет Ахмет,