С детства Санчак познал жестокость жизни: его отец погиб, защищая права рабочих, а мать ушла на заработки и не вернулась. Эти трагедии заставили мальчика рано повзрослеть и научиться выживанию в суровых городских условиях. Выросший на улицах, Санчак овладел не только искусством самозащиты, но и развил острое чувство инстинкта самосохранения. Закаленный жизнью, он научился быть невидимым для
Главная героиня, обладающая даром видеть призраков, возвращается в родную деревню, которая умирает от засухи и зловещего проклятия, наложенного существами из Запретной Рощи. Её приезд становится не просто возвращением домой, но и началом борьбы с темными силами, которые захватили родные земли. Каждый уголок деревни дышит тайной, а ночи наполнены шепотом призраков, которые обращаются к ней за
Годы назад жизнь экзорциста Кодрата обрушилась: злой дух лишил его маленького сына, а когда он отбывал срок, дух пытался уничтожить и самого Кодрата, овладев разумом тюремного охранника. Освободившись, Кодрат возвращается в свою родную деревню, надеясь найти покой и поддержку у своего наставника. Но находит лишь хаос: наставник тяжело болен, а деревня страдает от неурожая и постоянных случаев
Вина, засучив рукава школьной формы, перебирала коробки в сарае деда. Между ржавыми серпами и связками сушеного перца она вытащила потрепанный дневник с вмятиной от пули на обложке. «*1943. Сегодня привезли еще троих. Говорят, проклятие активируется через семь дней после вскрытия могилы...*» — прошептала она, вытирая пальцем пятно от плесени. За спиной хлопнула дверь: Раден, ее младший брат,
В деревне Лабухан Даммар Джоко находит в старом сундуке отца потёртый блокнот с записями о проклятом ритуале «Пасунг Тиви». Его сестра Ситі, разбирая рыбацкие сети на веранде, замечает, как соседка Мариям прячет под саронг окровавленный нож. «Она снова резала кур в полночь, — шепчет Ситі, — но кровь на лезвии слишком тёмная». Ночью Джоко пробирается в заброшенный амбар за мечетью, где находит
Инанг, 17 лет, стирает в реке Калуранг запачканную землей одежду, пока младший брат Ади ловит головастиков жестяной банкой. В деревне говорят, что ее отец, Марсуди, сбежал в Джакарту с продавщицей батика еще три месяца назад — с тех пор мать, Сурти, целыми днями плетет корзины из ротанга, щелкая костяшками пальцев. «Завтра на рынке отдам старые журналы перекупщикам», — бормочет Инанг, развешивая
В Джакарте Алия, 28-летний биофизик в потёртой кожаной куртке, копается в данных на ноутбуке с треснувшим экраном. Рядом Томо, её ассистент из Пенанга, чинит спектрометр паяльником, обмотанным изолентой. «Ты опять не выключила кондиционер на ночь? — бросает он, вытирая пот со лба. — Вчера счет за электричество пришёл, как за ресторанный ужин». Алия хмыкает, доставая из холодильника банку *аисе
Луна, дочь рыбака из деревни под Сурабаей, каждый день чистит селедку на рынке, пока не находит в старом сундуке матери пожелтевшую открытку из Каира. "Саид пропал, но его долг — твоя судьба", — пишет незнакомый почерк. Мать, заворачивая темпе в банановые листья, хрипит: "Египет — не для нас. Твой отец сгорел в песках, как мангровое полено". Луна продает сережки, подаренные
Кодрат думал, что после победы над демоном наконец сможет выдохнуть. Но реальность оказалась куда жестче: Азиза, его жена, пережившая тяжелую депрессию после тех ужасных сделок с тьмой, вдруг исчезла из психиатрической клиники. Сердце сжалось от тревоги — где она, что с ней? Следы привели его на старую заброшенную прядильную фабрику. Фабрика встречала его скрипом старых половиц и запахом