Лали Гонсалес


Лукас, худой парень в мятом пиджаке, разгружает гроб у заднего входа похоронного бюро *Moradas Eternas*. В кармане — смятая фотография 1987 года: трое мужчин в строительных комбинезонах стоят перед недостроенным зданием на улице Корриентес. Запах формалина смешивается с ароматом чуррос из соседней пекарни. В перерыве он ковыряется в подвале, натыкается на коробку с детскими игрушками и дневником
Лукас, 27 лет, моторист из автомастерской в Сан-Тельмо, каждое утро замечает тени в переулках. Его сестра Рената, студентка-медик, смеётся: *«Опьять перегаром трясёшься?»*, но сама прячет дрожь в руках, когда находит в учебнике записку на исчезнувшем в 2001-м диалекте кечуа. Их сосед Эстебан, бывший таксист, приносит Лукасу разбитый радиоприёмник — ловит голоса между помехами. *«Тут… школа… не
Карлос, учитель литературы из Буэнос-Айреса, получает неожиданный звонок. Его бывшая жена, актриса Шарлотта, пропала в Асунсьоне. Он бросает свои дела, летит в Парагвай. Ее квартира оказывается пустой, пахнет затхлостью и старыми духами. Соседка, пожилая женщина, говорит ему, передавая смятый клочок бумаги: «Она уезжала с тем мужчиной. Оставила для вас». На бумаге — название заброшенного отеля