Одна жизнь (2023)

Лондон, 1987 год. Николас Винтон, уже пожилой человек, разбирает старый кожаный чемодан в своем кабинете. Бумаги повсюду: на столе, на полках. Он находит альбом с фотографиями детей, списки с именами. Его жена Грета настаивает: «Ты должен это кому-то показать. Это не должно просто пылиться». Он нехотя соглашается встретиться с журналисткой Элизабет Максвелл, которая специализируется на историях о войне. Он показывает ей списки, где строчка за строчкой идут имена: Вера Диамант, Хелена Кон, их даты рождения. Он объясняет сухими фразами: «Это дети. Их нужно было вывезти из Праги до начала войны. Мы составляли списки, искали для них семьи в Британии, оформляли документы».

А действие переносится в Прагу 1938 года. Молодой Николас приезжает в город по настоянию друга из благотворительной организации. Он поселяется в отеле «Шрубек» и видит лагеря беженцев, полные семей. Он и его помощники, Тревор Чадвик и Дава, организуют импровизированный «офис» в гостиничном номере. Они фотографируют детей, заполняют бесконечные анкеты. Николас возвращается в Лондон, где день за днем обивает пороги Министерства внутренних дел, выбивая разрешения на въезд. Он договаривается с британскими семьями, координирует отправку поездов. Последний, восьмой поезд с 250 детьми, не успевает уйти — война начинается в тот самый день.

Вернемся в 1987-й. Элизабет организует его появление в телепередаче. Он сидит в первом ряду зрительного зала. Ведущая показывает тот самый альбом и рассказывает историю. Потом она спрашивает: «Есть ли в зале кто-то, кто обязан своей жизнью Николасу Винтону?» И вокруг него медленно встают десятки людей — теперь уже пожилых, тех самых детей с фотографий. Он не может сдержать слез, сжимает в руках платок. Позже, дома, он перебирает фотографии, которые ему подарили в тот день. На одной написано: «От Веры Диамант. Спасибо за мою жизнь». Он молча смотрит в окно, а его рука ищет очки, которые лежат у него на лбу.