Бад (2025)

Бад просыпался в своей однокомнатной квартире на бульваре Огюст-Бланки под звуки дождя по жестяному подоконнику. Его день состоял из развозки пиццы на потрёпанном мопеде Vespa и долгих часов в подсобке, где он складывал картонные коробки, пахнущие расплавленным сыром и олифой. Однажды вечером в лифте своего дома он столкнулся с Леной, новой соседкой сверху, которая роняла ключи и пакет с апельсинами. «Пятый этаж, да?» — только и сказал он, поднимая апельсин с грязного пола. Она несла мольберт и пахла разбавителем для красок.

Их разговоры сводились к коротким фразам на лестничной клетке, пока Бад не нашёл на мокром асфальте её потрёпанный блокнот с набросками. В нём был рисунок его мопеда у помойки. Он вернул блокнот, и Лена, щурясь от солнца на балконе, сказала: «Ты всегда едешь так, будто за тобой гонятся». После этого он начал замечать детали: как она красит дверь в свою мастерскую в бывшем гараже, как оставляет на подоконнике чашку с остывшим кофе. Их совместное время — это молчаливые поездки на мопеде ночью, когда город превращался в огни, и разговор в пустой пиццерии в четыре утра, где Лена сказала: «Мой отец был таким же, как ты. Никогда не знал, куда приткнуться». Бад не ответил, просто разламывал пополам чёрствую булку. Конфликт наступил, когда ему пришлось срочно уехать из-за звонка из больницы, где лежала его мать, а Лена ждала его на вокзале Монпарнас с двумя билетами в Тулон. Он не приехал. Потом он стоял под её дверью, мокрый от дождя, и говорил в звонок: «Я не знал, что сказать. У меня не было слов». Дверь открылась.