102 (2025)

Кайрат, водитель маршрутки из Бишкека, каждое утро начинал с одного и того же: стакан чая с молоком, запах бензина и скрип несмазанных дверей его бело-синего микроавтобуса. Его навязчивой идеей было собрать 102 тысячи сомов на новенькие шины, чтобы наконец перестать скользить по грязным осенним улицам. Деньги он хранил в жестяной банке из-под леденцов, спрятанной под сиденьем. Однажды утром банка оказалась пуста. Его напарник, молодой Азамат, опустив глаза, пробормотал: «Деньги… они срочно нужны были. Моя сестра…». Кайрат не кричал, он лишь развернул газету «Вечерний Бишкек» и долго смотрел в мокрое окно на проплывающие мимо многоэтажки.

Вместо денег у Кайрата остался старый «Москвич» его отца и адрес в приграничном селе, где жил должник Азамата — его дядя, лесник Эркин. Дорога заняла целый день. Эркин, угрюмый мужчина в промасленной телогрейке, встретил его на пороге своего бревенчатого дома, пахло дымом и вареной картошкой. «Денег нет, — сказал Эркин, хмурясь. — Но можешь забрать его. Он должен мне». «Его» оказался старым аистом со сломанным крылом, которого лесник выходил. Кайрат, раздраженный и уставший, погрузил птицу на заднее сиденье «Москвича» и тронулся в обратный путь. Где-то на полпути, на пустынной дороге, он остановился, чтобы поправить груз. Аист неподвижно сидел, завернутый в мешковину. Кайрат услышал скрип, открыл багажник и увидел, что банка с оставшимися деньгами, которую он спрятал туда на всякий случай, исчезла. В ту же секунду из леса вышел Азамат. «Прости, Кайрат-ага, — сказал он, сжимая в руках банку. — Но я не могу позволить тебе вернуть его. Он не продаст птицу, он ее выпустит». Завязалась короткая, неуклюжая драка у открытой двери багажника. В суматохе аист, хлопая здоровым крылом, вырвался на свободу и, подпрыгивая, скрылся в придорожных кустах. Оба мужчины застыли, глядя ему вслед, с лицами, перемазанными в грязи.