Женская тюрьма (1976)

Лика, с облупившимся синим лаком на ногтях, прячет под матрас самодельный нож из ложки. Ее соседка Светка, с татуировкой паука на шее, шепчет у окна с решеткой: *«Завтра в прачечной. Коробок сигарет за полчаса у котла»*. В столовой Нина, повариха с ожогом на запястье, разливает баланду, ворча на девчонку из третьей камеры: *«Картошку чистишь как слепая — половину в мусор»*. Вадим, надзиратель с расстегнутым воротом, курит за углом мастерской, где Зоя шьет тюремные робы, закалывая иголку в рукав. На прогулке Лика замечает, как Светка сует кому-то свёрток в дырку за трубами котельной — ржавые болты торчат, как зубы.

Марина, новенькая с перебинтованной рукой, роняет в душевой мыло. Ольга Петровна, бригадирша с седыми корнями, хрипит: *«Ты думаешь, я не вижу, как ты таблетки из аптечки таскаешь?»* — *«А ты попробуй доказать»,* — бросает Марина, выжимая мокрые волосы. Ночью в камере №8 гаснет свет — кто-то стонет от удара, слышен хрип: *«Скажешь Вадиму — сгниешь в карцере»*. Утром Зоя находит в мастерской окровавленный бинт под швейной машинкой «Подольск», а Светка смеётся в столовой, разламывая хлеб: *«Крысы тут умнее людей — еду чуют за километр»*. Лика глотает холодный чай, глядя на трещину в кружке — точно как та, из которой пила её мать перед этапом.