Девятый день (2004)

Знаешь, иногда истории врезаются в память так, будто ты сам их пережил. Вот, например, 1942 год, январь, лютый холод — а пастору Анри внезапно дают *отпуск* из Дахау. Девять дней свободы. Девять! Смешно, правда? Вроде бы подарок судьбы — лети к семье в Люксембург, обними детей… Ангельский хор в душе поёт, да? Только вот загвоздка: нацисты не из тех, кто просто так милует. «Уговори епископа с нами работать, — говорят, — или назад, в ад». И всё.

Представляешь этот выбор? С одной стороны — жена, дочери, запах домашнего хлеба. С другой — предать всё, во что верил. А время-то тикает: каждый день как год. Тоска в горле стоит, когда он идёт по знакомым улочкам — всё те же вывески, те же церкви, но воздух словно отравлен. Даже смех детей за окнами звучит фальшиво. И епископ… Боже, этот взгляд старика — будто видит насквозь. «Ты пришёл ко мне как агент ада?» — спрашивает без предисловий. А у Анри сердце разрывается: он-то думал, что спасёт их всех, а выходит — заманивает в ловушку.

И ведь самое страшное — даже не пытки или угрозы. А то, как за девять суток рушится вера в себя. Вчера ещё молился за палачей, сегодня торгуесь с совестью. К концу срока он уже и не поймёт — кто он: жертва, предатель или просто пешка в этой чудовищной игре? А часы всё бьют, бьют… И когда на девятый день он возвращается в лагерь — кажется, что ад теперь не снаружи. Он внутри.

Страшно, да? Как будто смотришь в зеркало и видишь трещину — маленькую, но уже неисправимую.