Лучшая неделя моей жизни (1 сезон)

Понедельник начался с того, что Вова нашел в кармане старой куртки 500 гривен, заляпанных вареньем. «Ха, бабушка опять прятала, как от деда», — хрипло засмеялся, разминая купюры. Вместо работы поехал к Лене в Оболонь — она три дня не брала трубку, а в холодильнике у неё, как он помнил, всегда стояла банка холодного узвара. В подъезде столкнулся с соседом-таксистом: «Опять к Лерке? Да она вчера с каким-то казаном в кепке уехала...» На пятом этаже дверь открыла сестра Лены, Таня, в бигудях и растерзанном халате: «Ты чё, дурак? Она в Черновцах у тёти!». Вова сел на ступеньки, достал «Приму» — сигарета прилипла к губе.

К четвергу деньги потратил на билет до Ивано-Франковска — автобус вонял овечьей шерстью, а кондукторша орала: «Кто тут сало в сетке протекает?». В кармане жужжал телефон: мать спрашивала, вернул ли он дрель дяде Вите. В кафе «Мрія» Лена, облупленный лак на ногтях, тыкала вилкой в оливье: «Ты вообще взрослый? Мне ж завтра на стипендию хлеб купить». Вова вытащил смятый конверт — внутри фото их старой хаты под Житомиром, где в 12 лет они вырезали на дубе «Л+В». Лена вытерла ладонью нос, швырнула в него солонкой: «Дурак, я ж беременна». На обратном пути он уснул на вокзале, а проснулся от удара — дед в вышиванке тыкал палкой: «Пиджачок, уступи старику место, я ж в 45-м Берлин брал!».