Песнь скорпионов (2017)

Лина, девушка с шустрыми руками и потрескавшимися от горного ветра пальцами, копалась в корнях можжевельника возле хижины в Альпах. Ее бабка, Марта, сидела на каменном пороге, точа нож о плиту песчаника: «Снова в город собралась? Там не травы ищут, а души скупают». На следующий день Лина тащила мешки с сушеными цветами на рынок в Лозанне, где столкнулась с Жераром — парнем в потертой кожанке, торгующим контрабандными виниловыми пластинками. Он шепнул: «Слышал, твои чаи старуха Шарлотта за бешеные деньги в Париже перепродает».

В подвале антикварной лавки на Монмартре Лина нашла письма 1943 года, зашитые в обложку сборника нот. Письма пахли табаком и плесенью: «Если играть «Скорбь» на скрипке в тоннеле под Цюрихом, стены раскроются», — писал некий Эмиль. Жерар, закурив Gauloises, усмехнулся: «Твой Эмиль — мой дед. Он сошел с ума от укуса скорпиона в Тунисе». Они вломились в тоннель с фонарем и скрипкой, но вместо золота нашли ящики с записями экспериментов над людьми. Выстрел снаружи — старуха Шарлотта в меховом манто целилась из револьвера: «Ваши предки слишком много болтали в письмах».