Голос. 60+ (5 сезон)

Николай Семёнов, 67 лет из Новосибирска, в коричневом пиджаке с потёртыми локтями, заломил кепку в руке перед выходом. Софиты ослепили — он прищурился, поправил галстук с расцветкой «под сову». «Всю жизнь на тракторе, а теперь микрофон вот этот…» — пробормотал, переминаясь. За кулисами бабушка Зина, бывший инженер-химик, поправляла ему воротник: «Не дёргайся, Коля. Споешь — чай с вареньем сделаю». Зал замер, когда Николай затянул «Одинокая ветка сирени» — голос хрипловатый, но на последней ноте жюри в красных креслах синхронно развернулось.

Людмила Петрова из Казани, 71 год, в вязаном жакете поверх платья с георгинами, перед выступлением перебирала фотокарточки внуков. «Спой про берёзы, бабка, — крикнул звукорежиссёр Вадим, — у тебя ж тембр как у Шульженко!» Она махнула рукой: «Шульженко с гармонью не пела». За кулисами баянист Сергей, экс-учитель физкультуры, настраивал лады: «Люда, давай без пауз, как репетировали». Когда она вышла, в зале запахло мятными леденцами — кто-то достал конфету из сумочки. Людмила запела, а зритель в третьем ряду, лысый мужик в очках, вытер ладонью глаза. После финального аккорда гримёрка гудела: «Бабушка, вы где раньше-то пропадали?» — спросил парень с татуировкой дракона на шее. Людмила рассмеялась: «В цеху станки чинила, сынок. Теперь вот…» — и махнула рукой в сторону сцены.