Весури (2019)

Данила, 17 лет, в рваной куртке и со стареньким Nokia в кармане, каждое утро пробирался через дворы спального района Петербурга. Возле магазина «Рассвет» с потрескавшейся вывеской он сталкивался с местными: Генкой, продающим паленые наушники из чемодана, и тетей Людой, выгуливающей мопса в розовой попоне. «Чё, опять в школу опоздаешь?» — хрипел Генка, затягиваясь сигаретой. Данила молчал — в рюкзаке у него лежал ключ от гаража на окраине, где отец когда-то хранил ящики с пожелтевшими чертежами. По вечерам он подрабатывал разгрузкой фур у рынка, а после залипал в чат с Лерой, соседкой сверху, которая выкладывала в соцсети мрачные стихи про заводские трубы.

В гараже, пахнущем машинным маслом и пылью, Данила наткнулся на записку отца: «Не ищи меня, спрячь папку с красной меткой». В библиотеке на Ленинском, 45, где полы скрипели, а окна были заклеены старыми газетами, Лера нашла фото 90-х — толпу у ворот завода «Красный Октябрь», лица замазаны черным. «Тут ваш папаня, — тыкнула она в стекло очков, — и этот тип в кожанке — мой дед». Ночью они пробрались в заброшенный цех: ржавые конвейеры, лужи с радужной пленкой. Генка с дружками нагрянули неожиданно: «Чё, клад ищете?» — засмеялся кто-то. Данила ударил первым — кулак попал в костяшки, боль отдала в плечо. Лера в темноте нащупала люк под станком — снизу пахло сыростью и металлом.