На жизненном пути (1 сезон)

Эмир, парень с обветренными руками и шрамом на левой ладони от старой печи, каждое утро замешивает тесто в крошечной пекарне в квартале Кадыкёй. За прилавком он прячет потрёпанный блокнот с набросками мостов — рисует их с детства, после того как отец-строитель свалился с лесов Босфорского моста. В четверг, когда дождь залил витрину, в дверь ворвалась Лейла, мокрая, с коробкой прокисшего пилава от тёти-надзирательницы: *«Опять пересолила долму, но выбросить рука не поднимается… Можешь скормить голубям?»* Её очки в железной оправе запотели, а на правой щеке дрожала родинка — Эмир запомнил это, размазывая муку по фартуку.

Отец Эмира, Ахмет, приезжает на пекарню в пятницу — воняет бензином и сигаретами *Tekel*, бросает ключи от старого *Peugeot* на стойку: *«Мост — это воздух. А хлеб? Хлеб — земля. Ты выбрал ногами, а не головой»*. Вечером Эмир ведёт Лейлу к полуразрушенной мечети за рынком, показывает на бетонные плиты, где когда-то рисовал углём арки: *«Здесь будет мост через лужу… Для муравьёв»*. Лейла смеётся, достаёт из сумки чёрствый пилав, крошит в трещины тротуара: *«Пусть хоть жуки оценят твой талант»*. Через неделю Ахмет находит блокнот в мусоре за пекарней — страницы слиплись от рахат-лукума, но эскиз Галатского моста ещё виден.