Цвета борьбы (1964)

Марек, с обветренными руками и масляным пятном на рубашке, каждое утро в пять тридцать заваривал цикорий в крохотной кухне общежития гданьской верфи. Его сосед Юрек, вечно с похмелья, ворчал: «Опять грохот, как в литейном цеху. Спать дай». На работе бригадир Ковальски тыкал пальцем в бракованные заклепки: «До пенсии так и будешь халтурить?» Вечером Марек встречался с сестрой Эльжбетой у ларька с газетами. Она, вытирая фартуком чернильные пятна, шептала: «В инфекционном отделении детей на одеялах носят — койки кончились».

За углом котельной Юзеф, бывший сапёр с отсутствующим указательным пальцем, разворачивал самодельную листовку: «Завтра. Смена три. Сигнал — три гудка». Его жена Ханя, пахнущая луковым супом, прятала листовки под клеенчатый скатертью, пока их сын Лешек грыз карандаш над учебником истории. В подвале прачечной на улице Мицкевича, под стук капель по трубам, Марек перебивал доклад о нормативах: «Вчера Зося со второго этажа в окно выбросилась — премию срезали за прогулы. Сколько еще?» Юрек щелкал зажигалкой в темноте: «После смены — под козырьком цеха 4. Только без галстуков».