Хемингуэй (1 сезон)

Джек сидит за липким деревянным столом в баре «Флоридита», разминает папиросу пальцами. На салфетке — наброски рассказа о старике, который три дня тащил марлина. Марта, в потёртом жакете, тычет в его рукопись карандашом: «Опять мужчины и рыба. Почему не про женщин на фронте?» Он хрипит, вытирая виски со рта: «Ты хочешь, чтоб я писал как твои репортажи? Сухие, как пули в ящике». За углом, в доме на Финка Вихия, Мэри перекладывает его письма от Полин в жестяную коробку из-под печенья, шепчет горничной: «Сожги, если спросит — говори, крысы сгрызли».

В Париже 1924-го он шатается по улице Муфтар с корзиной устриц, кричит Фицджеральду: «Ты кончил роман? Я — два рассказа и бутылку кальвадоса». Позже, в клинике Майо, рвёт капельницу, бормоча медсестре про испанскую гранаду в груди. Патрик, сын, привозит ружьё «Boss» в чехле из кожи аллигатора. «Пап, помнишь, как в Айдахо ты учил целиться?» Хемингуэй щурится в окно, где снег ложится на сосны: «Целься в голову. Иначе зверь будет мучиться». Утром Мэри находит пустой конверт с надписью «Для Мэри» — внутри ключ от склада, где коробки с недописанными главами «Островов в океане» пахнут плесенью и солью.