Жимолость (2021)

Лайош, парень из Будапешта, каждое утро заворачивает в целлофановый пакет бутерброд с паприкой и салями, прежде чем сесть на трамвай №49. На рынке возле моста Свободы он натыкается на ржавый медальон с выгравированным цветком жимолости. В тот же день Прия, девушка из Мумбаи, вытирает прилавок чайного киоска на станции Чатрапати Шиваджи, когда в кармане её выцветшего сари звонит телефон: «Нашли ту коробку с бабушкиными вещами? Там должен быть ключ…» В письме на хинди, приклеенном к внутренней стенке медальона, Лайош разбирает только дату — 12.03.1944 — и фразу «храни запах дождя». Прия, роясь в сундуке под кроватью, достаёт потёртый блокнот с тем же цветком на обложке. «Ты тоже видела эти сны? — пишет она в сообщении на плохо скрытом аккаунте. — Там колокола, но не наши…»

Они встречаются через три месяца: Лайош в мятом пиджаке отца ждёт под часами на вокзале Ньюдилли, Прия в синтетическом сари цвета куркумы прячет под шалью конверт с фотографиями. «Это не совпадение, — тычет он пальцем в снимок толпы у базилики Святого Иштвана, где в углу виден мужчина в дхоти. — Твой прадед здесь. И мой… они держатся за один чемодан». В архивах Будапешта, под шум дождя за окном, Прия находит письмо с адресом ткацкой мастерской в Ченнаи, где в 1944 году шили форму с венгерскими орнаментами. Лайош тем временем спорит с бабушкой: «Почему ты никогда не говорила про индийские корни?» — «Там голод, беженцы… стыд». В финале они стоят на берегу Дуная, разглядывая обрывок ткани с узором из жимолости — Прия достаёт идентичный из сумки. «Они сбегали вместе, — говорит она, — но их разлучили на границе. Думали, война… а оказалось, соседи донесли».