Зимний залив (2021)

Лив Карлсен, 17 лет, каждое утро чистит снег у порога двухэтажного дома из красного дерева на окраине рыбацкой деревни Норрвик. Её брат Эйнар, 22 года, возвращается с ночной смены на консервном заводе, пахнущий селёдкой и машинным маслом. За завтраком — чёрный кофе и бутерброды с копчёным лососем — они спорят о том, кому донашивать дедовский вязаный свитер с дыркой на локте. «Ты его растянешь», — бурчит Лив, заворачивая в бумагу бутылку домашнего лимонада для школьной подруги Майи. В школе, за покосившейся партой, Майя шепчет: «Старик Хольмгрен опять видел огни над старым маяком. Говорит, это духи утонувших с «Маргареты», 1944 год». Лив смеётся, но вечером пробирается через сосновый лес к обрыву, где ржавые цепи маяка бьются о каменную стену.

В подвале маяка, под грудой рыболовных сетей, Лив находит записную книжку с водяными пятнами. На первой странице — «Элис Винтер, 16.12.1943» и схема тоннелей под гаванью. Эйнар, разбирая старые газеты в библиотеке Гётеборга, узнаёт почерк: это рука их покойной прабабушки, работавшей на радиостанции во время войны. «Она передавала координаты немецких кораблей через детские стихи в эфире», — говорит фрау Петерсон, соседка-немка, чьи пальцы дрожат, когда она подаёт им печенье с кардамоном. Ночью Эйнар в портовом баре «Якорь» слышит, как пьяный рыбак хрипит: «Ваша Элис не герой — она потопила и наших». Лив, проверяя тоннель за холодильником на заброшенной метеостанции, натыкается на ржавый медальон с фото: Элис и мужчина в форме СС. Из динамиков на площади, где дети лепят снеговиков, внезапно прерывают рождественские гимны — звучит детский голос, напевно повторяющий: «В синем море, в белой пене, спит корабль на самом дне».