Бонни и Клайд (1 сезон)

Лотте, 23 года, в рваных джинсах и кожаной куртке с запахом сигарет, толкала заклинивший мопед у канала в Дордрехте. Йохан, его пальцы в машинном масле, спросил: *"Зачем красть кошельки, если можно взять банк?"* Он показал ей чертежи здания на набережной — бывший склад с треснувшими окнами, где теперь хранили наличные для местных фермерских рынков. Они спланировали первое ограбление за столиком в закусочной «Де Зваан», пока официантка перетирала кружки с кофейными разводами. Лотте выпила эспрессо залпом, оставив на салфетке отпечаток помады цвета спелой ежевики.

Полицейский радар засек их Yamaha XT600 возле Амстелвеена, когда они везли мешки с монетами — 50-центовые кусочки звенели сквозь дырку в глушителе. Комиссар Ван дер Хюлст, жевавший *stroopwafel* за монитором, узнал почерк: Лотте всегда оставляла на местах преступлений лепестки тюльпанов, сорванные у придорожных клумб. *"Это не игра,"* — прошипел Йохан, когда пуля пробила бак у бензоколонки в Эйндховене. Они прятались в заброшенном ангаре, где Лотте зашивала ему рану ниткой из своей сумки, пахнущей бензином и дешевой туалетной водой. Снаружи завыла сирена, а она засмеялась: *"Хоть умрем под голландским дождем, а не в тюремной камере".*