Эффект Венеры (2021)

Лия, медсестра с татуировкой вензеля на запястье, каждое утро покупает булочку с корицей в ларьке у станции Нёрребро, прежде чем сесть на поезд до больницы Ригсхоспиталет. Замечает в архиве папку с грифом «Совершенно секретно» под стопкой историй болезни 1987 года — внутри фотографии женщин в одинаковых платьях, лежащих в камерах с голыми стенами. «Ты что, ищешь приключений?» — хрипит уборщик Йенс, заставая её за просмотром документов. В тот же вечер в её квартире на Бломстергаде гаснет свет, а в дверном глазке мелькает силуэт в плаще.

Маркус, хирург с привычкой жевать мятные леденцы во время дежурств, находит в подвале больницы запертую комнату с ржавыми кандалами на полу. «Это не наша история, Лия», — бросает он, но соглашается помочь расшифровать записи на датском диалекте, пока они сидят в кафе «Сольберг» под треск пластинки Бирте Вильке. В письме 1989 года, спрятанном под подкладкой чемодана Лии, упоминается её мать — Эльза, участница группы «Фебрис», чьи эксперименты с температурой тела оставили шрамы на шее. Полицейский Нильс, перебирая архивные кассеты в гараже, находит запись, где голос с акцентом произносит: «Венера не ошиблась — они сами выбрали холод».