Затопек (2021)

В Праге, 1952 год. Карел Новак, 27 лет, бегает по булыжникам Вышеграда каждый рассвет в кедах на резиновой подошве. За ним следит тренер Йозеф Ворачек — бывший сапожник с блокнотом, где вместо схем — зарисовки кроссовок. «Ты жрешь картошку, как будто завтра войны не будет», — бросает Карел в раздевалке, вытирая лицо газетной бумагой. Ворачек молча сует ему банку шпината из немецкого пайка: «Берлинский марафон через три недели. Там будут те, кто стрелял в нас пять лет назад. Покажи им, как чехи бегают без сапог». По вечерам Карел чинит радиоприемник, слушая финские передачи о Пааво Нурми — сквозь треск эфира ловит цифры рекордов.

В Берлине Карела селят в полуразрушенном доме рядом с Алексом Бреннером — немцем с протезом вместо левой ноги. «Ты бежишь, чтобы забыть, а я — чтобы помнить», — говорит Алекс, натирая культю свиным жиром перед стартом. На маршруте марафона, между руинами Рейхстага, Карел спотыкается о кирпич, выронив из кармана фотографию погибшей сестры Либуше. Финский корреспондент Ээро Коскинен поднимает снимок: «Хельсинки в 1940-м был хуже. Мы хоронили лыжников в спортивных костюмах». Финишная лента рвется под ветром — Карел пересекает черту вторым, сжимая в руке ту же фотографию, которую Алекс позже вставляет в раму от разбитых часов.