Дети могут (2022)

В старом районе Роксбери, где ржавые качели скрипят на пустыре, пятнадцатилетняя Лила Мартинес находит в подвале отца коробку с письмами 90-х. Её сосед Макс, рыжий парень с гитарой за спиной, помогает разбирать записи, пока его младшая сестра Джейд чинит велосипед, сломавшийся после ночной грозы. "Тут про закрытие кинотеатра «Старлайт» пишут, — бормочет Лила, вытирая пыль с фотографии. — Отец говорил, там снимали порно в 2000-х". Они находят чертежи вентиляции зала, и Джейд, щелкая жвачкой, предлагает: "Давайте проберемся. Может, декорации остались?".

В закусочной "Белла’с", где потолок в масляных пятнах, троица планирует вылазку. Макс крадёт у дяди-сантехника ключи, но путает расписание охраны. "Если нарвёмся на Боба с его фонарём, — дёргает кепку Джейд, — скажем, что ищем кота". Ночью, пролезая через разбитое окно, Лила застревает в раме: "Чёрт, эти маффины меня добьют!". Внутри они находят коробки с плёнками, а на экране — граффити местных панков. Утром мэрша Глория Тренч, застукав их у мусорных баков, грозится вызвать полицию, но Джейд врёт про школьный проект. Через неделю подростки тайком показывают фильмы в заброшенном автосалоне, используя проектор Макса. "Здесь воняет бензином, — смеётся Лила, — зато билеты — два доллара и банка тушёнки".