Любовь и нелюбовь (2022)

Лайла, 22 года, с розовыми прядями в волосах, каждое утро разливает эспрессо в крошечной кофейне «Ржавый фильтр» на окраине Чикаго. За стойкой, под треск старой кофемашины, она рисует в блокноте стоп-кадры из жизни: вчерашний скандал соседей, голубей на подоконнике, грубоватые шутки Карлоса — ее друга детства, который в гараже через дорогу ковыряется в подержанном «Харлее». «Опять клапаны заклинило?» — кричит она ему через улицу, вытирая руки о фартук с пятном от корицы. Карлос, не отрываясь от двигателя, бросает: «Сам ты заклинил. Принеси кофе, а?» В тот же вечер в кафе заходит Элиас, новичок из Сиэтла, с гитарой за спиной и трещиной на экране телефона. Он заказывает капучино, но пялится не на меню, а на Лайлин блокнот, открытый на странице с рисунком кричащей женщины в окне третьего этажа.

Лайла прячет блокнот под прилавок, но через неделю находит его раскрытым в комнате Карлоса — между гайками и промасленными тряпками. «Ты что, следишь?» — «Просто убрал со стола, пока чинил розетки», — бормочет он, избегая взгляда. На следующий день Элиас зовет ее на концерт в подпольный клуб за вокзалом: стены там обклеены старыми газетами, а пианино на сцене не строит с 90-х. «Я ненавижу планировать», — говорит он, наливая ей дешевое вино в пластиковый стакан. Лайла смеется: «Планы — это для тех, кто боится сломать двигатель». Тем временем Карлос, сжимая в кармане билет на тот же концерт, рвет его у метро, когда видит их через толпу. На обратном пути Лайла застает его в гараже — он меняет прокладку, хотя уже за полночь. «Кофе остыл», — говорит она, ставя кружку на ящик с инструментами. «Зато мотор заработал», — хмуро бросает он, но берет кружку.