Крутые меры (1 сезон)

Волгодонск, промзона возле полузаброшенного хлебозавода. Следователь Егор Михалыч Крутов, в мятом пиджаке с пятном от гречневой каши на лацкане, тычет пальцем в сизое лицо местного слесаря Генки «Хомута»: «Ты в протоколе как свидетеля пройдёшь, а не как падла, что бутылкой по башке долбанула. Выбор за тобой». На заднем плане участковый Сашкин гоняет чаи с баранками, шёпотом матерится на сломанный принтер — акты печатать нечем. Генка сопит, чешет татуировку с пауком на шее: «Я ж только ключи ему передал… Тот, из Москвы, в кожанке, на черной «Волге»». Крутов хрипит, доставая сигарету «Примы»: «Московские тут как крысы — только мусорку потрошат».

Через три дня Крутов валяется на кухне хрущёвки, разглядывая фото убитого бизнесмена. На столе — остывший суп из консервов, смятая школьная тетрадь сына с двойкой по математике. Звонит бывшая: «Опять в делах копаешься? Серега вчера с вещака упал, пока ты «важное» дерьмо расследовал». В трубке гудки. За окном дождь стучит по ржавому козырьку. Утром в отделении Крутов находит в архиве старый приказ о списании оборудования завода. Сопоставляет даты, вспоминает, как два года назад местный депутарь Глухов хвастался новым «Мерседесом» на дне города. Берет у Сашкина служебный «УАЗик», давит педаль в пол — едет к гаражному кооперативу «Рассвет», где в контейнере с болгарскими помидорами находит свёрток с венгерскими паспортами и списком из пяти фамилий.