И тут кто-то встает и открывает окно (2022)

Лена Шульц, 23 года, каждое утро замешивает тесто в булочной на углу Карл-Маркс-Штрассе. В перерывах ковыряет отслоившуюся краску на подоконнике своей однокомнатной квартиры в районе Пренцлауэр-Берг. После смены 12 октября нашла на чердаке потрепанный дневник 1989 года под грудой старых *Bild*-газет. "Кто оставил окно открытым? Теперь все бумаги промокли", — ворчал снизу сосед-пенсионер Герхард, когда Лена спускалась по скрипящей лестнице с находкой. На пятой странице чернильная клякса скрывала фразу: *"Завтра пойду к стене, даже если отец запрещает"*.

В библиотеке на Шёнхаузер-аллее Лена сопоставляла даты из дневника с газетными вырезками о пропавшей студентке из Лейпцига. Вечером в баре "Цум шварцен Камель" бармен Юлиус, вытирая пивные кружки тряпкой с запахом уксуса, бросил: "Ты третья за месяц, кто спрашивает про Эрику Фольмер". На обратном пути шаги за спиной участились у остановки трамвая M10. Дома Лена прижала к груди страницу с детским рисунком берлинской телебашни, найденную в конверте с почтовым штемпелем ГДР, пока за окном тень от ветки каштана стучала в стекло как кулак.