Если они скажут, что ты чувствуешь (1989)

Карлос Мендоса, сорокалетний слесарь с завода в промзоне Валенсии, каждое утро покупает *La Vanguardia* в киоске на углу улицы Королевы Виктории. Его дочь Инес, студентка-историк, копается в муниципальных архивах Барселоны, где натыкается на папку с перечеркнутым грифом *Operación Lucero*. «Пап, ты же работал на этом военном заводе в 70-х?» — спрашивает она за ужином, разливая гаспачо. Карлос молчит, перебирая вилкой анчоусы, пока не роняет: «Там были... инциденты. Лучше не влезай». На следующее утро ее сокурсник Луис, парень в потертой кожаной куртке, приносит фотокопию — список из 13 фамилий, среди которых *Эстебан Мендоса*, дед Карлоса, помеченный как *репатриирован в 1956*.

Инес с Луисом едут в горное село Утьель, где находят полуразрушенный дом с голубыми ставнями. Старуха-соседка, чистящая артишоки на крыльце, бормочет: «Эстебан? Да он сгинул, когда начались те стройки у плотины. А его жена Росарио...» — и резко обрывает, увидев татуировку *CNT* на запястье Луиса. Тем временем Карлос, получив расчет на заводе из-за сокращений, находит в своем шкафчике записку: *Они знают про Утьель. Беги*. В последней сцене Инес, раскапывая ржавую коробку из-под патронов в овраге за селом, достает медальон с фото женщины, чьи глаза точь-в-точь как у нее в зеркале по утрам.