Возрождение (2024)

Эмили, тихая библиотекарь с привычкой поправлять очки на переносице, нашла потрепанный дневник между стопками списанных учебников. Страницы пахли плесенью и керосином. "Смотри, Томас, — прошептала она, показывая коллеге выцветшую надпись на форзаце: *"Д. Кроули, 1879. Они вернулись через воду"*. Томас, вечно жующий бутерброд с тунцом, фыркнул: "Опять твои призраки? Может, это просто чей-то список покупок?" Но к вечеру Эмили уже сверяла карту Уитби с заметками о пропавших в районе доков подростках. На углу Черчилль-стрит они с Томасом наткнулись на полуразрушенный дом — облупившаяся синяя краска, разбитый фонарь у двери. В прихожей валялся ржавый детский велосипед, а на стене висел календарь 1982 года с обведенной датой 12 июня.

Детектив Радж, с кофе в одной руке и папкой дел в другой, преградил им путь на заброшенном заводе: "Мисс Харт, ваш «архивный детектив» может стоить вам лицензии". Эмили проигнорировала его, протянув Марте — дочери исчезнувшего электрика — фотографию из дневника: те же три спирали на кирпичной кладке, что они нашли в туннеле под цехом №4. Воздух пах серой и старыми бинтами. Когда фонарик выхватил из темноты надпись "Камера 17" на двери, Марта схватила Эмили за рукав: "Папа говорил, тут хранили образцы... из реки". Грохот упавшей трубы оборвал их — где-то в лабиринте послышался сдавленный смех, а на мокром полу блеснул красный шарф, похожий на тот, что носила пропавшая неделю назад Лиза.